В ожидании перемены 8 «А» гудел, словно маленький стадион – оставалось всего несколько минут до звонка. Преподаватель биологии Сергей Георгиевич по прозвищу «Микроб» давно не обращал ни на кого внимания – новая тема пройдена, план урока выполнен – он делал записи в журнал. И вдруг неожиданный вопрос отличницы-Танечки заставил утихнуть неспокойный класс: — Сергей Георгиевич, а что такое смерть? Все умолкли, впрочем, вопросу никто из одноклассников не удивился – всем давно известно, что Танька Куликова чокнутая. Ведь никто, кроме нее, не имел абсолютного количества пятерок из всех возможных по всем предметам. Опять умничает, обычное дело.
Сергей Георгиевич закрыл журнал, многозначительно посмотрел на наручные часы и не стал утруждать себя сложными объяснениями: — Куликова, вот ты видела когда-нибудь, как твой кавалер Евгений Ивлев издевается над мухами? Он берет насекомое, сначала отрывает бедной мухе крылья, затем ноги, а потом и голову. – Учитель сделал паузу, а класс, открыв рты, ждал, что будет дальше. – Так вот смерть – это процесс умерщвления живого организма, в котором мнение объекта умерщвления никого не волнует. Урок закончен, все свободны.
Последние слова Сергея Георгиевича совпали с задорной трелью звонка и раскатами детского хохота. Ребята смеялись, показывая пальцами то на Куликову, то на Ивлева Женька Ивлев покраснел, как раскаленная печь, и стал суетливо засовывать учебники в сумку. А Таня Куликова, не обращая внимания на хохочущую толпу, дождалась Ивлева и гордо вышла из класса вслед за своим «кавалером». После уроков Женя по обыкновению провожал Таню домой и нес ее портфель. Но сегодня он не развлекал ее смешными историями и рассказами о своей футбольной секции. Женя шел молча, угрюмо разглядывая тропинку у себя под ногами.
— Ты что, обиделся на Микроба? – спросила Таня. Ивлев хмыкнул и пожал плечами. — Обиделся, обиделся, я же вижу. Таня хотела еще что-то сказать Жене, что-нибудь ободряющее, поддерживающее, но парень резко вскинул голову и выпалил: — А ты видела, чтоб я мух мучил? Видела? Кавалером обозвал еще! Да если б он не был учителем, да я бы… да я… – Ивлев захлебнулся и рывком отдал Тане ее портфель – На вот, сама тащи! И энергично зашагал прочь. Таня несколько мгновений ничего не могла понять и стояла посреди дороги, в недоумении и удивлении. С ума он сошел что-ли? Женька уходил от нее двухметровыми шагами, чуть ли не бежал. Вечером он позвонил и извинился, вернее, что-то пробуркал в трубку, но слово «прости» Таня услышала отчетливо. У нее поднялось настроение – друг Женька поступил именно так, как самый-самый настоящий мужчина, которых показывают в кино. На следующее утро одноклассники встретили их издевательствами. Со всех сторон доносились подколы и шуточки, в которых самое необидное было «муха с женихом». — Не обращай внимания – успокоила Таня Ивлева – они все дураки и не понимают ничего. У Женьки уже сжимались кулаки и он хотел двинуть кому-нибудь в лоб за оскорбление.
Весь первый урок он просидел насупившись. В голову лезли мухи и какие-то странные ролики про смерть – то перевернутый автобус, то сгоревший дом. Домашнее задание для него записала Таня. И вообще, день этот не задался – Ивлев схлопотал «пару» на алгебре, не ответил на литературе. Таня пыталась что-то изменить, вдалбливала в упрямую голову друга, что не стоит так близко переживать из-за вчерашней истории. Но попробуйте остановить нападающего юношеской сборной района по футболу, когда он несется на свободное пространство за мячом? Так и с Женькой – если уж чего втемяшил себе, не остановишь. Куликова после уроков решила устроить ему сюрприз и, заговорщицки подмигнув, показала билеты в кинотеатр: — Вчера купила, когда ты от меня удрал. Пошли! Ивлев ничего не ответил и покорно поплелся вслед за своей «дамой». Сидя в темноте кинотеатра, он наклонился к ней и жарко прошептал: — Таня, ты зачем Микроба про смерть спрашивала? Куликова не сразу поняла вопрос – она увлеченно смотрела в экран, по которому летали какие-то огромные разноцветные птицы с синими людьми на шеях. Слегка наклонив голову к Женьке, она тихо ответила: — Тебе что, кино не нравится? Женька откинулся на спинку и огорченный проговорил в полный голос: — Нравится. На них зашипели сидящие сзади, просмотр продолжился уже в полном молчании.
Выйдя из кинотеатра, Таня, казалось, еще была там, в фильме, на сказочной и волшебной планете. Она вцепилась в Женькин локоть и что-то увлеченно и пылко тараторила – о фильме, о героях, о фантазиях режиссера. Словом, говорила именно то, что серьезному мужчине – спортсмену и двоечнику – было совершенно не интересно. Так они и дошли до дома. Куликова скупо чмокнула Женьку в щечку и унеслась домой. А он не мог понять, что происходит в этом непостижимом мире. Что за существо это такое – Куликова Таня. Любил он ее? Наверное, но по крайней мере мог навалять двум-трем по шее за нее. Уважал? Конечно, как иначе, она дает списывать и решает оба варианта на контрольных. Смог бы он без нее? Неизвестно… На следующее утро Ивлев не появился в школе. На звонки его мобильник не отвечал.
— Заболел – соврала Куликова учителю.
«Может, тренировка какая-нибудь внеплановая? Или сборы очередные?» Нет, он бы предупредил, он всегда предупреждает. Женька скорее сломал бы себе голеностоп, но позвонил бы и рассказал все. Какие-то странности начались с той проклятой мухи. Конечно, не было никаких тренировок, не было вообще ничего спортивного. Просто Женька гордый, он такой, как спартанец. Вероятно, сидит дома и бесится. Кто мог лучше Тани знать своего Женю?
А следующим уроком как раз была биология. Микроб с видом нобелевского лауреата развешивал плакаты и даже не поздоровался с классом. Сразу начал что-то рассказывать.
Куликова, как и подобает отличнице, прилежно слушала и записывала, а по окончании урока не сдержалась. Она подошла к Микробу и, пылая своими огромными красивыми глазами, спросила напрямик: — Сергей Георгиевич, зачем вы сказали при всем классе, что Ивлев – живодер? Микроб, лениво пролистывая журнал, пропел в ответ: — Живоде-ор, живоде-ор… Ты о чем, Куликова? Что случилось, девочка моя? Танька закипела: — Я не ваша девочка! И вообще не девочка! Я человек! А вы – жестокий и злой! Она хлопнула дверью с такой силой, что профессор Павлов, висевший на стене, моргнул от страха. Ивлев был дома, разумеется. Когда открылась дверь и рассвирепевшая Танька влетела к нему в квартиру, он даже стал ростом ниже. Сжался, пытаясь спрятаться в самого себя. — Дурак! – сказала Таня. — Ага – послушно кивнул Ивлев. — Мало у тебя двоек? Или биолога испугался? Струсил? Хорошо, что дома у Ивлева не было родителей, а то они бы обязательно услышали этот пронзительный визг и тогда начались бы «разборки». Разборок Женька не любил.
— Таня, ну успокойся… Температура у меня была с утра…
Таня уже снимала плащ и по-хозяйски пристраивала свой портфель на полку. — И у мобильника температура?
Нет, он не мог сдержать вот такого ее взгляда. Вот все, что угодно – кросс, силовой бег с партнером по команде на плечах, пятьдесят подтягиваний, но только не ее взгляд. Таня сжигала его глазами – огромными, прекрасными, честными. Словно вся мощь Везувия сконцентрировалась сейчас в этой маленькой, хрупкой девочке. И Женька сдался. — Прости… Таня подошла к нему, так близко она еще ни разу не подходила… Тепло ее тела Ивлев ощущал всеми своими мышцами, всеми клеточками. Она уткнулась ему в сильное плечо и заплакала:
— Дурак ты, Ивлев, и не лечишься… Не отрывай крылья мухам…
Он остолбенел, не зная, что сделать – обнять, накрыть ее своими большими руками, сжать до хруста? Или отойти, дать ей перегореть и утихнуть. Что это? Наверное, за это время мог бы пройти не один «Аватар». Они стояли в коридоре молча. И наконец Ивлев – самый настоящий и самый правильный (как в кино) мужчина – погладил ее ладонью по щеке и поцеловал.
— Микроб – дурак, а не я… А у тебя, случайно, бутербродов нету? Бутерброды, случайно, были…
Источник: http://detochki-doma.ru/ne-otryivayte-kryilya-muham-rasskaz-dlya-podrostkov/