РОДНОЕ И ЧУЖОЕ

В эпоху глобализации абсолютно не модны и даже порицаемы разговоры о патриотизме, потому что «гражданин мира» не может размениваться на такие «мелочи», как любовь к Родине. Общество потребления насаждает эгоистическую мораль человека-одиночки, лишенного корней. Но всем известно, что «когда человек отрывается от векового корня, то его бросает во все стороны. Он очень скоро сбивается с дороги и, не находя почвы, разочаровывается во всем и предается унынию».

Между тем «патриотизм» – это святое слово! Сразу наведем порядок в терминологии. Патриотизм – это когда любят место, где родился, берегут его и в случае необходимости встают на защиту. В слове «патриотизм» корень – «патрос», что значит – «отец». Поэтому «отец», «отчество», «Отечество» и «Отчизна» – это слова одного корня и единого смысла. Однако подлинный патриотизм никогда не задевает чувств представителей других народов. Патриот никогда не превозносится над теми, у кого другая родина. В противном случае, это уже не патриотизм, а ксенофобия и шовинизм – ненависть к иностранцам.

Для человека родной дом, Родина – это не просто слова. Это место, куда всегда стремишься вернуться, чтобы напитаться силой от живительных корней родной земли. Или, как поется в одной хорошей песне, «устав от боев, снова силы копить». Возможно, кому-то станет понятнее смысловое наполнение слова «Родина», если вспомнить его этимологию. «Родиной» в деревнях издавна называли то место возле бани, куда закапывали пуповину и все, что оставалось ненужным после родов. Теснейшая связь слов слова «рОдина» и «родИны» (роды) указывает на то, что мы «пуповиной связаны с родной землей». Конечно, сейчас никто не рожает в бане, поэтому смысл этой фразы является метафорическим, а не буквальным. Но от этого не менее верным.

О непреходящей важности Родины красноречиво свидетельствует такой факт. Всемирно известный режиссер и музыкант Эмир Кустурица, лишенный возможности иметь дом в родном Сараево, но душой стремясь к своим истокам, построил в Сербии целую деревню – Дрвенград. Это, конечно, не полноценное поселение, а туристический объект, но для автора – настоящая духовная родина.

Наши предки называли родиной место, где упокоились родители. Когда нынешнего митрополита Мурманского и Мончегорского Митрофана (Баданина) спросили, откуда он родом, владыка ответил: «Я – питерский, потому что у меня там все предки похоронены». А великий Пушкин выразил эту мысль образно и глубоко:

Два чувства дивно близки нам,
В них обретает сердце пищу:
Любовь к родному пепелищу,
Любовь к отеческим гробам.
На них основано от века
По воле Бога Самого
Самостоянье человека,
Залог величия его.

Как же нам в повседневной жизни реализовать свои патриотические чувства, если мы не служим на государственной границе или в дипломатическом корпусе? Начнем с отношения к иностранным языкам. Владение иностранным языком дает возможность не просто выражать свои мысли и чувства в новой языковой системе. Оно знакомит нас с менталитетом и национальными особенностями народа, говорящего на этом языке, дает доступ к его культуре, искусству, истории и проч. В «Поучении» великого князя Владимира Мономаха находим интересную строчку. «Чего не знаете, тому учитесь. Отец мой, сидя дома, говорил пятью языками, за что хвалят нас иностранцы».

Однако иностранный язык должен, по определению, стоять на втором месте, после родного. Это вопрос иерархии. Великий Суворов учил: «Читай и говори по-французски так, чтобы все знали, что ты русский!» И он же настаивал, чтобы русских генералов даже иностранцы называли по имени-отчеству. Потому что это – национальная традиция, позволяющая русскому ощущать себя русским.

В России имя человека состоит из трех частей: личного, отцовского (отчество) и семейного (фамилия). Когда человека называют по личному имени, то обращаются только к нему одному. Отчество связывает нас с отцом, а фамилия – с целым родом. Вот почему величать человека по имени-отчеству на Руси всегда было и почетно, и ответственно одновременно. Русский человек всегда знал, что он – не одинокая былинка в поле, колеблемая ветром, а крепко стоящий на ногах потомок великого числа своих предков. Поэтому так резало слух и глаз, когда в 90-х руководители нашей страны, а за ними и все остальные стали именоваться без отчества – на западный манер. Итог один: ни уважения, ни ответственности. Если человек оторван от своих корней, ему некого стыдиться, ему недорога честь фамилии, честь своего рода.

Мне представляется ошибочным расхожее мнение о том, что величание только по имени, без отчества делает человека моложе в глазах окружающих. Совсем нет. Отчество появляется там, где есть уважение. Помните диалог главных героев из фильма «Три тополя на Плющихе»?

– Значит, Анна Григорьевна, не быть тебе уже в деревне Анной Григорьевной?

– Что ты! Мне и Нюрой не быть, Нюркой помру.

Прп.Серафим Саровский мягко наставлял одну прихожанку: «Матушка, не торопись деток-то учить по-французски и по-немецки, а приготовь души-то их прежде, а прочее приложится потом». Это очень важный момент. «На Руси весьма осторожно относились к подбору учителей иностранных языков, справедливо опасаясь, что под видом полезных знаний ими будут привнесены и разрушительные, враждебные русской православной культуре идеи». Вспомним, что безбожие, либерализм, масонство проникли к нам из революционной Франции. Разумеется, вместе с французским языком. И вся образованная Россия оказалась этим пленена. Дворянские дети по-французски начинали говорить раньше, чем по-русски. Даже Пушкин, у которого в лицее было прозвище «француз» – за безукоризненный французский.

В начале XIX века русские, порабощенные французским языком и модой, чуть было не стали жертвой французского оружия. Страшное дело: враг смог войти в Москву и сжечь ее! И если бы не всколыхнулся простой народ, вставший на защиту Родины с вилами и топорами, итог нашествия «великой армии» Наполеона был бы непредсказуем.

Справедливости ради надо отметить, что этот процесс отречения от своего, русского, в пользу чужого, иностранного начался значительно раньше, еще при Петре I. Это с его легкой руки «в общественном сознании укрепилась мысль о предпочтительности всего иностранного, о бесконечной и дремучей отсталости всего русского». Грустно, но с тех самых пор «для того, чтобы прослыть образованным человеком, совершенно не обязательно загружать свою голову знаниями. Достаточно просто объявить, что тебе ненавистна русская старина».

Одним из проявлений патриотизма в современной жизни является ежегодная акция «Георгиевская ленточка», приуроченная ко Дню Победы. Но вот в чем парадокс. Двухцветная ленточка от исторического ордена св. Георгия – великая святыня, поскольку символизирует вековую, в боях добытую славу и честь русского оружия. Поэтому и носить ее полагается только на груди, слева, в области сердца. А мы повсеместно наблюдаем святотатство: георгиевскую ленточку привязывают к вещам, к автомобильным антеннам и т.д. Возникает вопрос: почему из святыни делается украшение? Своим студентам и ученикам я всегда говорю так: «В моей семье хранится настоящая георгиевская лента, та, что на медали «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-45 гг.» И цена ей – кровь моего деда, который вернулся с фронта весь израненный, без ноги. Так неужели я смогу эту политую кровью ленточку привязать к сумке?!»

Этническая принадлежность сама по себе ничего не дает, надо прорастать в своем народе корнями, осваивать родной язык, исконные ремесла, культуру и проч. Должна быть очевидна связь человека с той почвой, на которой он родился. И в этой связи спросим себя: насколько мы, русские, являемся русскими по существу? Знаем ли мы свои древние обычаи, национальные танцы, народную одежду? В этих вопросах нам есть, у кого поучиться. Любой кавказский паренек моментально и с большим удовольствием исполнит свою лезгинку. А смогут ли русские парни и девушки сплясать, например, «барыню»? В австрийских Альпах до сих пор жива и непреклонно соблюдается прекрасная традиция: каждые выходные жители обоих полов, и молодые и пожилые, выходят на улицу в национальной одежде и устраивают пикники и развлечения с историческим колоритом. А у нас сарафаны, косоворотки и душегреи можно встретить или на фольклорной сцене, или в валютном магазине. Но никак не на улице.

С горечью приходится наблюдать, как практически половина вывесок магазинов, кафе и ресторанов больших и малых русских городов написана по-английски. И я не вижу в этом никакого смысла, кроме безумной дани бездумной моде. Так часто бывает: пленяет нас не красота, а иноземщина.

Разумеется, у каждого народа, каждой страны – свои идеалы, свое представление о совершенстве. Про Францию, с ее культом внешней красоты, говорят, что она – «прекрасная Франция». Про консервативную Англию, чтущую традиции предков, – «старая добрая Англия». Про Германию, идеализирующую молодость и силу, – «молодая Германия». А вот нашу страну всегда называли – «святая Русь». И дело здесь вовсе не в том, что все русские – святые. Святость нашего народа – это не его безгрешность, а нравственный потенциал, духовные идеалы. Как говорил Достоевский, «судите наш народ не по тому, каков он есть, а по тому, каким он хочет быть».

И эта идея совершенно не устарела. Русские так же стремятся к святости сегодня, как и в XIX веке. Почти десять лет назад по всей России прошли два открытых конкурса – «Имя России» и «Имя Победы». В первом конкурсе народ проголосовал за великого князя Александра Невского, а «именем Победы» стал генералиссимус Александр Васильевич Суворов. И вот что интересно. Невский князь перед смертью принял монашеский постриг, и впоследствии был причислен Церковью к Лику святых. Суворов во время своей двухлетней ссылки в с.Кончанское написал покаянный канон Господу нашему Иисусу Христу, стремился стать монахом и удалиться в монастырь. А чистота его жизни была такова, что уже собрано огромное количество документов и свидетельств, необходимых для канонизации. Получается, что наши современники выбрали самыми авторитетными людьми русской истории – святых. Вот к чему подсознательно стремится наш народ.

Западному миру, отрекшемуся от Христа, вполне достаточно земного комфорта, поэтому ему трудно понять русскую душу, с ее безотчетной грустью и тоской по Божьей правде. Пастернак писал о «заплаканных очах славянства». А у Есенина, помните:

Душа грустит по Небесам,
Она нездешних нив жилица…

Но даже западная философия признавала святость идеалов России. Недаром Ф.Ницше писал, что «обменял бы все счастье Запада на русский лад быть печальным».

Западному человеку непонятна и удивительна широта русской души, ее ласковость и открытость каждому человеку. Несколько лет назад ко мне в гости приезжала подруга из Финляндии. Она совсем не говорит по-русски, а я – по-фински, поэтому общались на английском. Однажды я повезла ее в наш исторический пригород – село Дунилово, чтобы показать традиционную русскую культуру. На обратном пути, в ожидании рейсового автобуса мы уселись на резной скамье возле красивого ухоженного дома. Через пару минут скрипнула калитка. Я насторожилась: как бы чего не вышло. Но пожилая хозяйка по-доброму спросила, кто мы и откуда, а затем вынесла какое-то угощение, уселась рядом и через меня стала расспрашивать Элину о жизни в Финляндии и рассказывать о своей жизни. Через полчаса мы расставались, как старинные друзья. Когда Элина узнала, что эту старушку я видела первый раз в жизни, то была настолько поражена, что молчала всю обратную дорогу.

Подлинному патриотизму нас учит родная история. Нашим детям не нужно читать нотации, им нужно показать достойные примеры, способные поразить и увлечь за собой! Как Суворов наставлял, «возьми себе в образец героя древних времен: наблюдай его, иди за ним вслед, поравняйся, обгони – слава тебе!» В древности, чтобы воспитать патриота, мальчика заставляли учить наизусть «Илиаду» Гомера. А знают ли наши мальчики свою героическую историю, своих героев? Только невежество рождает неуважение к прошлому. А знание – укрепляет в неподкупной любви к родному Отечеству.

И напоследок еще одно наблюдение. Подлинный патриотизм, на мой взгляд, неразрывно связан с высокой нравственностью. Судите сами. Легендарный Ермак, покоритель Сибири, требовал от своей дружины чистоты духовной, чтобы угодить и земному царю, и Небесному. Его витязи сражались и молились, и вели целомудренную жизнь. Кстати, Ермак – это всего лишь прозвище, означающее «артельный котел», потому что в юности он был кашеваром. Настоящее же имя героя, христианское – Василий Тимофеевич.

Та же нравственная чистота – в армии Суворова. Рассказывают, что когда русские войска вступили в освобожденный от французов Милан, итальянки-католички, низко кланяясь Суворову, подводили для благословения своих детей: «Мы считаем Вас святым. Ваши солдаты никого не убивают, не грабят и не насилуют. Ничего не сожгли и даже ничего не украли». То, что для заразившейся безбожием Европы было удивительно, для православной России оставалось нормой жизни.

«Мирного жителя не обижать, – учил Суворов, – солдат не разбойник. Безоружных не убивать, с бабами не воевать, малолеток не трогать. С пленными поступать человеколюбиво, стыдиться варварства». Суворовские солдаты – «чудо-богатыри» были воспитаны им, прежде всего, в горячей вере в Бога: «Молись Богу – от Него победа!». В его армии всегда были «походные храмы» – церковные палатки, где служили полковые священники. Перед сражениями солдаты и офицеры истово молились и строго постились. На смерть шли, как на причастие. Непобедимая армия Суворова была настолько духовно сплоченной, что не знала ни одного (!) случая дезертирства.

И на кораблях адмирала Федора Ушакова, который не проиграл ни одной морской баталии, царил практически монастырский устав: пост, молитва, душевная и телесная чистота. Вот в чем корень наших побед. Н.М.Карамзин был прав: «Оружие тупо, когда нет добродетели в сердце». А если воин живет по заповедям Божиим, то через любовь к земному Отечеству он становится гражданином Царства Небесного.

Грудкина Татьяна Владимировна.
#авторская_статья@duhovniy_mayak

ИСТОЧНИК:  https://vk.com/id148296560