Считается, что все красавицы горды, капризны и неприступны. Они знают цену своей красоте, и умело этим пользуются: тратят большие деньги на собственные удовольствия и удобства. Но есть среди них счастливые исключения, когда внешняя привлекательность отражает внутреннюю красоту. Словно магнит, притягивает к себе их доброта и готовность к бескорыстной помощи. В пушкинскую эпоху таким уникальным человеком была первая красавица Петербурга Аврора Демидова, о которой говорили так: «Даже белизна ее кожи не может сравниться с белизной ее нрава».

Доброта в приданое

Баронесса Аврора Ева Шарлотта Шернваль родилась 1 августа 1808 г. в многодетной семье выборгского губернатора . Однако,  через 7 лет ее отец скончался, а мать вскоре снова вышла замуж. В новом браке родилось еще пятеро детей, поэтому Аврора и ее младшие сестры остались бесприданницами. Но они получили в наследство нечто большее, чем деньги. От своей матери, которая отличалась «восхитительным обращением и младенческой ласковостью со всеми», они унаследовали доброе сердце и твердую уверенность в том, что человек счастлив только тогда, «когда может украсить свою жизнь полезным трудом и добрым делом». «Прийти на помощь нуждающимся, одиноким, больным, поддержать их, стать их другом, дать им возможность поверить в свои силы» – в этом сестры видели залог непреходящей душевной радости.
Юная Аврора Шернваль свободно владела пятью иностранными языками, прекрасно знала русскую и европейскую историю, превосходно пела и музицировала. Она была ослепительно хороша собой: тонкие черты лица, большие карие глаза, «снежные грудь и шея». Но ее красота была совершенно особого рода, она словно лучилась изнутри, питаясь душевной чистотой и мягкостью характера.

Плети сплетен

После триумфального появления баронессы Шернваль в Петербурге, ее сразу окрестили «финляндской звездой»: «Аврора – в полном блеске своей молодости, очаровательное создание, соединение грации и красоты». «Тут явилась в свет Аврора в полном цвете красоты. Особенно у нее был необыкновенный цвет лица и зубы, как жемчуг». «Блистательная Аврора с розовыми перстами… прелестна, как ее имя»». К ногам «бесподобной Авроры» легли и восторженные стихи Баратынского , и восхищенный романс Вяземского, и вдохновенный портрет Брюллова. Но целомудрие провинциальной красавицы стало вызовом развращенному столичному обществу. Великосветских блудниц раздражало, что Аврора никого не обольщает своей красотой и не собирает с поклонников дань бриллиантами, каретами и курортами. Завистники начали хлестать бесприданницу ядовитыми стишками: «Сияет Аврора свежа и румяна, В ней много для взора, да шиш для кармана» . А когда узнали, что два жениха Авроры умерли накануне свадьбы, то ее немедленно заклеймили печатью «роковой женщины». Но Аврора мало обращала внимания на сплетни и пересуды. Живя по Заповедям Божиим, живя в чистоте, она уже чувствовала себя счастливой.
Вдруг к «смертельной красавице» совершенно безбоязненно посватался самый завидный жених обеих столиц – статский советник, наследник уральской металлургической империи Павел Демидов. По углам завистливо зашипели, что сама императрица сосватала Демидову свою любимую фрейлину: «Она – первая красавица, Вы – первый богач. Вот и будет красота к деньгам». Но Аврора дважды отказала знаменитому миллионщику: ей не были нужны ни его деньги, ни его связи.
Павел Николаевич Демидов был известен свету как страстный коллекционер, знаток искусств, ценитель красоты. Этот «большой, как башня», близорукий человек многим казался высокомерным и пресыщенным. И мало кто вспоминал о том, что уже 14-летним подростком он отважно сражался при Бородине, а став курским губернатором, пресек среди местных чиновников взятки, построил четыре лазарета и учредил несколько благотворительных обществ помощи больным и бедным, приглашал для работы лучших врачей и закупал лучшие лекарства . В Нижнем Тагиле учредил музей естественной истории и древностей, а в Петербурге – престижную премию «за оригинальные творения во всех отраслях человеческих знаний, словесности и промышленности в своем Отечестве» .

Не в деньгах счастье

Когда Демидов попросил руки Авроры в третий раз, она уже рассмотрела в нем великодушного благотворителя и честного человека. Роскошная свадьба «русского Креза», которая состоялась в Гельсингфорсе осенью 1836 г., изумила даже балованную Европу. Золотые завесы из фейерверков, золотые фонтаны с шампанским и легендарный камень французских королей – желтый алмаз «Санси» в качестве свадебного подарка невесте .
Удивительно, но внезапное – фантастическое – богатство совершенно не изменило скромную Аврору. «Посреди роскоши, ее окружавшей, она оставалась, насколько это возможно, проста», – замечали одни. «Эта женщина – совершенство. Она, кажется, обладает всем для счастья: умна, добра, чиста сердцем, красива, богата», – восхищались другие. В своей молодой жене Демидов обрел настоящего «Божьего агнца», как часто ее называл, – невинного, кроткого и милосердного. Через три года Аврора осчастливила мужа наследником, которого назвали в его честь – Павлом.
Супруги много путешествовали по Европе, но посещали не только модные курорты и популярные выставки. Аврора мечтала перенести в Россию европейский опыт системной благотворительности. Теперь большие деньги давали возможность делать много добра. Супруги активно изучали устройство богоугодных заведений, перенимали опыт санитарного дела. В Германии они познакомились с организацией «диаконий» – домов призрения для бедных, во Франции – «домов милосердия» для одиноких и больных стариков.
Семейная жизнь Демидовых была очень насыщенной и радостной. «Он и жена – как пара голубей», – восхищался современник. Однако,  когда их сыну не исполнилось и года, Павел Николаевич скончался на руках обожаемой жены от чахотки.

Урал-батюшка, Сибирь-матушка

Авроре Карловне Демидовой досталось богатейшее наследство: золотые и платиновые прииски, железные и медные рудники, несколько заводов на Урале и в Сибири, миллион десятин земли и более 40000 душ крепостных крестьян. Но когда она взялась за управление всем этим хозяйством, до нее дошли не только кипы счетов, но и горы жалоб. Условия работы на демидовских заводах и рудниках были ужасающими. Рабочий день – от зари до зари: 14 часов. Трудились не только мужчины, но и женщины, и подростки, причем на самых тяжелых участках: промывке песка и перевозке руды. Лишенное контроля из столицы, начальство на местах чинило произвол. За «худое поведение» рабочих штрафовали, били и даже отдавали в рекруты. На Ревдинском заводе провинившиеся работали в кандалах и цепях. А в подвале Невьянской башни, на самом первом демидовском заводе, никогда не пустовали пыточные камеры и тюрьма.
Каторжный труд имел самую ничтожную плату. Даже в официальных бумагах отмечалось, что «находящимся при заводах мастеровым и работным людям жалованье и задельные платы производятся столь малы, что они претерпевают крайние недостатки и изнурения». Голод, заразные болезни, травмы и увечья, колоссальная детская смертность – вот что увидела Аврора, приехав в Нижний Тагил.

Заря Карловна

Сменив зарвавшихся чиновников, Демидова сама стала осматривать цеха и склады. Утонченная аристократка, она без боязни и брезгливости входила в грязные рабочие бараки, и разбирала каждую жалобу. Сначала ее побаивались, не доверяли, но постепенно привыкли, и, наконец, искренно полюбили. За доброту и простоту стали ласково называть «Заря Карловна».
Демидова открыла несколько детских приютов, богаделен и больниц, основала дом престарелых. Использовав немецкий опыт, организовала первые на Урале «kindergarten» – детские ясли-сад, с собственным огородом и коровником. Так что у детей всегда было свежее молоко, овощи и фрукты. На ее деньги было построено несколько начальных школ, где бесплатно учили и кормили. Во всех демидовских владениях появились «авроринские приюты», «авроринские училища», «авроринские прииски» и даже выросла целая «Аврорина деревня».
В рабочие семьи Аврора Демидова входила как друг и помощник: снабжала деньгами, переселяла из ветхого жилья, выкупала из крепостной неволи. За великое счастье считалось пригласить ее в крестные матери к своим детям. «Это мое пребывание на Урале дало жизни содержание и смысл, так как появилась возможность делать добро и утешать несчастных. Я почувствовала пользу от своего существования».

Женское счастье и несчастье

После шести лет вдовства Аврора – неожиданно даже для самой себя – снова вышла замуж. Андрей Николаевич Карамзин, полковник кавалерии и сын знаменитого историка был влюблен в нее много лет.  И предложение руки и сердца сделал самым романтичным образом: во время мазурки, написанной в честь прекрасной Авроры. Карамзин был моложе, ниже по положению и значительно беднее, но взаимная склонность преодолела все условности света – «Любовь одержала триумф над враждебными силами». «С каждым днем я люблю моего Андре все больше. Он мне подарил такое большое счастье, – признавалась Аврора. – Это как раз такая семейная жизнь, какую я люблю: спокойная, нежная, серьезная, внешне однообразная, но заполненная душевными переживаниями».
Андрей Николаевич полностью поддержал жену в деле восстановления нижнетагильских рудников и заводов. Он вникал во все детали производства, сам спускался в забой, общался с рабочими. Однажды с удивлением увидел, что шахтеры обедают пустым хлебом с водой. После этого в шахты стали спускать котлы с мясными щами и молочной кашей. По инициативе Карамзина рабочий день был сокращен до 8 часов, открыто несколько бесплатных столовых, городская библиотека, создана единая химическая лаборатория. Его вклад в жизнь уральских заводов был настолько велик, что в центре Нижнего Тагила появился памятник «Андрею Николаевичу Карамзину – признательные тагильцы». Показательно, что авторы монумента отказались брать деньги за свою работу.
Полковник Карамзин погиб спустя восемь лет после свадьбы. Во время Крымской войны он попал в плен, но отказался отдать врагам золотой медальон с портретом жены, и был зверски убит.  Похоронив мужа в Петербурге, Аврора построила над его могилой храм в честь иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радость» . С тех пор она всегда ходила в черном и больше не появлялась на балах.

Сердце болит у добрых

Аврора Карловна Демидова-Карамзина вернулась на родину. Ее дом в Трескенде стал для многих жителей Финляндии настоящим островом спасения. Здесь постоянно жили оставшиеся сиротами племянники, которых Аврора Карловна официально усыновила. Находили приют бедные студенты и неимущие художники. Каждый утро к парадному крыльцу стекались толпы страждущих. Отказа от милосердной благотворительницы не было никому. Когда же ее собственные средства истощались, Карамзина занимала деньги у своих же слуг и раздавала бедным.
В годы «великого голода» 1866-68 гг. Аврора организовала несколько «суповых кухонь», устраивала благотворительные лотереи и концерты, весь сбор от которых шел на помощь голодающим. Организовала доставку в Финляндию продовольствия с южного Урала. Она построила постоялый двор для крестьян, привозивших в Хельсинки продукты. В своем особняке разместила карантинный госпиталь, где ухаживала за больными тифом и оспой, заразилась сама, но смогла выжить. Продала алмаз «Санси», который всю жизнь носила на груди, и построила знаменитый «Дом милосердия – Diakonissalaitos», спасший тысячи жизней. В нем до сих пор располагаются медицинский институт, лазарет и музей.
Аврора Карловна Демидова-Карамзина прожила 93 года. Тихой и безболезненной кончиной во сне Господь увенчал праведную жизнь той, которая однажды призналась: «Иногда меня посещает тоска по Небу и, несмотря на все счастье, которое мне дано, я представляю себе, я думаю, что Небо, вероятно, подготовило для меня в своих жилищах еще большее счастье, чем то, которое подарено мне здесь».

На фото: слева — Аврора Карловна в молодости; справа — в старости.