Наедине с собой
Тем временем Флавиан возвращался в темницу в большой скорби: он терзался от того, что не сподобился принять мученический венец вместе со своими собратьями. Сокрушался, что его мало допрашивали, и он не смог отстоять себя. Всю дорогу рядом с ним шла его мать. Эта удивительная женщина, решившаяся принести в дар Христу самое дорогое – своего сына, утешала его и вдохновляла на предстоящий мученический подвиг. «Прославляю тебя, сын мой, ибо никто не выносил таких страданий, как ты», – говорила она. «Мать моя, которая мне всех дороже, – отвечал Флавиан, – ты знаешь, что я всегда желал открыто исповедовать свою веру и за нее претерпеть мучения. Поэтому говорю тебе: если исполнится то, к чему я пламенно стремлюсь, радуйся!»
Когда мученика заводили в темницу, то даже тяжелая входная дверь отворилась с великим трудом, словно не желая пропускать внутрь мрачного подземелья того, кто своим духом уже был в Обителях Небесных. Флавиана заперли в одиночной камере. Какие душевные терзания перенес за это время заключенный, сложно даже представить. Он чувствовал сердечную боль от того, что все его товарищи погибли, а он остался жив. Зная о пророчестве Монтана, Флавиан понимал, что через два дня тоже умрет. Но ему было страшно, по-человечески страшно…
И тогда Господь явил чудо: в тонком сне Флавиан увидел своего учителя, замученного епископа Киприана и, не медля, спросил у него, ощущает ли человек большую боль, когда принимает смертельные муки. На что получил такой ответ: «Тело не чувствует никакой боли, когда душа посвящена Богу». На следующую ночь Флавиану явился другой казненный епископ, в белых мученических одеждах, и сказал: «Два раза ты был исповедником, на третий раз пострадаешь от меча».
Вдохновленный видениями и укрепленной молитвой, дух мученика закалился настолько, что стал нерушимым, словно закаленный металл.
Суд человеческий
Утром третьего дня диакона Флавиана вывели из темницы и снова отправили на суд в преторию. Там уже собралась большая толпа христиан, которые подбегали к нему и брали за руки, «даря дружескую любовь».
На суде его стали рьяно защищать горожане-язычники, его бывшие ученики по риторской школе. Сначала они уговаривали Флавиана принести жертву языческим богам, а после этого «оставаться христианином, если он хочет». На что последовал решительный отказ. Тогда его стали убеждать в том, что надо ценить земную жизнь, а не загробную, о которой ничего неизвестно. «Неразумно больше уважать смерть, чем жизнь», – говорили они. Но Флавиан только отрицательно качал головой. Его защитники стали плакать, падать на колени и умолять его сохранить себе жизнь ради своего великого ума и пользы, которую он может принести народу. Флавиан оставался непреклонен. Исчерпав все доводы, горожане обратились к проконсулу, чтобы тот устрашил их несговорчивого учителя предстоящими муками. Но проконсул только внимательно смотрел на подсудимого и молчал. Он колебался: может быть, отпустить Флавиана, если его так любит и защищает народ?
Окончание следует…
Грудкина Татьяна Владимировна
На фото: развалины древнего Карфагена; мозаика в храме г.Табкха на Святой Земле
Наконец, узник поднял глаза, улыбнулся и сказал: «Добрые друзья мои! Я благодарю вас за любовь и заботу. Но прошу оставить за мной право окончательного решения. Есть Один Бог, Который Господин всего и потому каждый должен воздать Ему почести. Когда нас никто не принуждает почитать Того, Кто нас создал, тогда достойнее умереть за Него, чем обожать богов из дерева и камня».
– Итак, ты имеешь диаконский чин? – спросил судья.
– Истинно так, – ответил Флавиан.
Народ снова зашумел, что ритор оговаривает себя.
– Почему все говорят, что ты лжешь? Мне показали твое письмо, в котором ты снова лжешь.
– Какая польза мне от лжи? – пожал плечами Флавиан.
– Итак, согласно эдикту императора Валериана, диакон Флавиан повинен смерти, – заключил проконсул, – и сегодня же будет усечен мечом.
Из мира живых – в мир вечно живых!
С великой радостью и облегчением принял подсудимый этот приговор. В сопровождении большого числа людей, знатных горожан, военачальников и священников, он немедленно отправился к месту казни. Народ теснил его и просил научить истине. «Кто желает достичь познания истины, – отвечал Флавиан, – должен стать христианином». Только вышли за город, как внезапно поднялся ветер и хлынул дождь. Все праздные зеваки разбежались, а Флавиан понял: «Сейчас идет дождь, чтобы мои страдания были похожи на Христовы и сейчас, как и тогда, кровь смешается и потечет вместе с водой».
Достигнув Фусциена, юный диакон поднялся на эшафот и, вдохновленный Святым Духом, произнес свою последнюю речь, призывая христиан к согласию с Церковью и к любви между собой: «Братья, давайте любить друг друга, беречь и величать друг друга всеми своими силами!» В толпе многие плакали, навсегда прощаясь со своим другом и учителем.
Флавиан надел на глаза половину повязки Монтана, встал на колени, и в молитве предал свой дух Господу.
Грудкина Татьяна Владимировна
Святой мученик Флавиан, вкупе со всеми карфагенскими мучениками, моли Бога о нас, грешных!
На фото: развалины древнего Карфагена; христианские фрески в римских катакомбах
