«Кто без крестов, тот не Христов», — гласит русская пословица. Марфа Степановна Сабинина приняла от Господа крест общественного служения и безропотно пронесла его через всю жизнь. Ее душа, соединявшая в себе ясную волю и богатые дарования, жаждала деятельной любви к Богу и людям. Марфа построила в Крыму и расписала два храма, создала доходное винодельческое хозяйство. Но главным делом её жизни стал «Красный Крест» — общество, спасшее сотни жизней и тысячи душ.

Потомки Сусанина
Сабинины были прямыми потомками легендарного русского героя Ивана Сусанина. У отца Марфы Степана Карповича рано обнаружились способности к иностранным языкам, причем настолько выдающиеся, что учившийся на медные гроши студент смог блестяще окончить духовную академию и получить место священника при русском посольстве в Дании. Выдающийся богослов, филолог, педагог и археолог отец Стефан знал шесть иностранных языков и написал несколько фундаментальных трудов по различным отраслям знаний, в том числе, первый русский «Библейский лексикон». Среди паствы он слыл очень чутким и мудрым духовником и пользовался огромным авторитетом у самых значительных лиц. Отец Стефан поддержал Н. В. Гоголя в самый сложный период его жизни, он причащал умирающего М. И. Глинку, ему благодарный император Николай I отдал свой личный драгоценный наперсный крест.
Под стать супругу оказалась и попадья Александра Тимофеевна. Она была дочерью петербургского священника и получила обычное для барышни её круга домашнее образование. Но, оказавшись вместе с мужем за границей, сама выучила датский, немецкий, французский языки, а чтобы помогать ему в научных изысканиях, ещё и латинский, древнегреческий и древнееврейский. Уже имея на руках восьмерых детей, занялась живописью и получила признание в Петербургской Академии Художеств. Но более всего Александра Тимофеевна любила музыку. Она постоянно музицировала, и «музыка в доме была, как хлеб насущный».
Традиционный русский уклад бережно сохранялся в семье Сабининых и за границей: свято чтились православные каноны, строго соблюдались посты, с благоговением читались жития святых. В будущем эта домашняя «закваска» помогла детям удержаться от многих соблазнов греховного мира. У Сабининых с удовольствием бывали многие знаменитости тех лет — учёные, писатели, композиторы. «Столько образованности, любознательности, вкуса было в этом семействе, сколько мудрено найти у какого-нибудь русского князя или графа», — вспоминал один современник. Как позже отметила Марфа, «родители вели жизнь самую деятельную, дети поневоле были увлечены их примером и старались во всем подражать».

Яблоки Дании
Марфа Степановна Сабинина появилась на свет 30 мая 1831 года в Копенгагене и была пятым ребенком из двенадцати человек детей. У Сабининых все дети были талантливы, но Марфа — особенно. Она была исключительно музыкальна, обладала прекрасным голосом, великолепно играла на фортепьяно и ей прочили блестящее музыкальное будущее. Уже в самом раннем детстве для девочки не было большей радости, как, забившись в угол дивана, слушать игру матери и старшей сестры. В девять лет Марфа уже исполняла сложнейшие опусы Моцарта и Шопена. По ее собственным словам, унаследовав от матери «лихорадочное влечение к музыке», она «жила только для музыки и бредила ею», играла на фортепьяно по шесть часов в день и расставалась с любимым инструментом только для того, чтобы наскоро перекусить.
Марфа росла молчаливой и сосредоточенной. Ее лучшими друзьями были рояль и цветы. С 10-летнего возраста она научилась доверять свои мысли и переживания дневнику, который вела много лет. Девочка была так внутренне собранна, что, казалось, ее душа витала над всем и всеми. Обычные женские рукоделия ей не давались и не интересовали. А вот живописью она занималась успешно и с удовольствием. С детства Марфа отличалась удивительной физической силой и могла без труда поднять несколько пудов. Крепость тела и силу духа она сохранила на всю жизнь.
Когда семья жила в Копенгагене, дети часто играли на морском берегу, и навсегда полюбили спокойную красоту скупой северной природы. А хрустящие датские яблоки! Впоследствии все заморские фрукты казались «деревянными и безвкусными», потому что не могли заменить восхитительный вкус счастливого детства.

«Марципан»
В 1837 г. после многолетнего пребывания в Дании семья Сабининых переехала в Германию, где о. Стефан был назначен духовником супруги Веймарского герцога и настоятелем русской православной домовой церкви св. Марии Магдалины. Провинциальный Веймар в то время «был озарен поэтическим блеском» многих германских гениев: Гёте, Шиллера, Вагнера, Листа. В Германии повзрослевшая Марта Сабинина начала вести активную артистическую жизнь. Обладая красивым сильным голосом, пела в хоре под руководством Гектора Берлиоза, а уроки фортепьяно брала у самого Ференца Листа, который считал её своей лучшей ученицей и не брал денег за обучение.

Она была незаурядным композитором, написала оперу «Лорелея», романсы «Вешние воды» и «Слезы людские», кантату для солистов и хора «Святая Елизавета». Человек неуёмной энергии, Марта Сабинина не только сама выступала, но и организовывала частные музыкальные вечера, создала собственный хор, и практически все её начинания имели шумный успех у взыскательной европейской публики. Всё у неё получалось красиво и легко. О виртуозной русской пианистке с нешуточными административными дарованиями громко заговорили в европейских салонах и театрах.
В 22 года Марта занялась преподаванием музыки в Веймарском Институте благородных девиц, а также стала обучать немецких принцесс. При дворе её очень полюбили за ум и доброту и дали «сладкое» прозвище «Марципан» — от соединения слов Марта и Степановна.

Первый шаг
Музыкальная карьера Сабининой развивалась с головокружительной быстротой. Её уже знала вся Европа, а в 1847 году Марта решилась представить свой талант на суд русской публики. Ференц Лист убедил девушку, что «оставаться в том городе, где учился, — значит, киснуть, и чтобы узнать свои силы и знания, надо пробить себе дорогу в чужой обстановке». Историческая родина встретила Марфу Сабинину с восхищением. «Большой наградой за все годы трудов и прилежания был тот тёплый прием, который оказали мне москвичи», — с благодарностью вспоминала пианистка. В Петербурге Марфа дала несколько концертов, исполнив «Пасторальную» симфонию Бетховена, «Ноктюрн» Шопена, увертюру из оперы Вебера «Оберон» и несколько других произведений.
Дочь и внучка православных священников, Марфа Сабинина никогда не забывала о своих корнях. В Петербурге она с усердием посещала храмы и была поражена их благолепием. Каждый её день начинался с горячей молитвы и заканчивался благодарным воздыханием Богу. В переломные моменты жизни Марфа всегда вспоминала завет св. Вассиана Ростовского, который узнала ещё в детстве: «Отложи страх: Господь мертвит и живит».
С восторженными рекомендациями Марфа была представлена русской императрице Марии Александровне, супруге Александра II. Внимательная государыня долго беседовала со знаменитой гостьей, и покорённая гибкостью её ума и громадностью музыкального дарования, решилась пригласить преподавать музыку своим детям — семилетней Марии и трёхлетнему Сергею.
Для Марфы это неожиданное предложение оказалось одновременно и почётным, и скорбным. Уже имея успешный педагогический опыт и чувствуя в себе большие нравственные силы послужить родному Отечеству через воспитание царских детей, она в то же время понимала, что новое назначение навсегда прервёт её артистическую карьеру, столь блистательно начавшуюся. На личной жизни тоже можно поставить крест, потому что она запрещена строгими правилами дворцового этикета. К тому же, девушку терзала мысль о многолетней разлуке с родными.

И всё же Марфа решилась принести своё личное счастье и успех в жертву общественному служению. С непоколебимой верой в Божий Промысл она сделала свой первый шаг на крестном пути самоотречения.

Марфа и Мария
Вместе с царской семьей Марфа Сабинина много путешествовала по России и Европе, познакомилась с В. А. Жуковским, В. Ф. Одоевским, Ф. И. Тютчевым, И. С. Тургеневым. Её автобиографические записки с яркими характеристиками современников стали интереснейшим документом эпохи. Марфа Степановна живо интересовалась вопросами воспитания и образования, посещая различные учебные заведения. И пришла к неутешительному выводу, что «в России нравственное воспитание находится еще у груди кормилицы». Удручающее впечатление произвел на нее Смольный институт благородных девиц: «удивили лицемерные кокетливые мордашки воспитанниц, которых готовили не как будущих матерей и жен, а флиртующих дам света, озабоченных лишь нарядами и танцами». При Дворе она нашла подругу и единомышленницу — баронессу Марию Петровну Фредерикс. Марфу и Марию на всю жизнь связали самые крепкие связи — связи во Христе.
В середине XIX века в пылающей военными пожарами Европе назрела необходимость создания организации, безвозмездно помогающей раненым и больным. К 1864 году «Общество Красного Креста» уже активно действовало во многих европейских странах. Высказанная Марфой Сабининой идея о создании движения милосердия в России пришлась по душе сердобольной императрице Марии Александровне. Она лично убедила своего венценосного супруга благословить благое начинание. Согласие было получено, но денег, как водится, не дали. Тогда Марфа, осознав, что этот крест — её, сама энергично принялась за дело: выписала из-за границы и изучила уставные документы общества, нашла средства на постройку госпиталя, привлекла архитекторов и докторов, заготовила медикаменты и всё необходимое для лазаретов. Вместе с Марией Фредерикс и несколькими другими светскими дамами она освоила азы сестринского дела и врачебного искусства.

Красный Крест
Чтобы досконально изучить зарубежный опыт, Сабинина и Фредерикс отправились на фронт. В Европе одна за другой разразились франко-прусская, сербско-турецкая и русско-турецкая войны. Объезжая полевые и тыловые лазареты, подруги не раз рисковали жизнью, выносили из-под огня раненых, эвакуировали их на подводах и баржах. В санитарных поездах и полевых госпиталях они не только оперировали, лечили и перевязывали, но и кормили, утешали, вдохновляли. Они поступали так, потому что просто не могли иначе. Днём — без устали работали, а ночью — писали императрице подробные отчеты.
В общей сложности Марфа Сабинина провела на фронте восемнадцать месяцев, прошла через три войны, выжила после страшной эпидемии тифа, унесшей жизни половины медперсонала. Несмотря на болезни, усталость  и препятствия со стороны местных властей, она смогла четко организовать работу более 130 сестёр и врачей. Под её крепкую руку покорились иностранные представители «Красного Креста» и даже военные коменданты.
Женщина без веры жить не может. На войне, в самых тяжёлых обстоятельствах Марфа полагалась только на помощь Божию и Его милосердие. За свою самоотверженность и мужество, проявленное на передовой, Марфа Сабинина была награждена орденами и медалями многих стран — Сербии, Румынии, Германии и, конечно, Российской империи. Императрица Мария Александровна пожаловала ей драгоценную брошь с алмазами. Но главная награда для Сабининой была в том, что спаслись тысячи человеческих жизней.
По возвращении в Петербург Марфа устроила образцовый барачный лазарет и создала первую в России общину сестер милосердия от «Общества попечения о раненых и больных воинах». Сабинина смогла так грамотно организовать благотворительное сестринское дело, что оно благополучно существует в России и в наше время.

Крым православный
Наконец, закончилась война и восемь лет пребывания при русском Дворе. Марфа и Мария уехали в крымское поместье Джемиет под Ялтой. Но и здесь под ласковым южным солнцем они не смогли сидеть, сложа руки. У Фредерикс была давняя мечта построить в Джемиете православный храм и создать при нём общину сестёр милосердия. В татарском Крыму было очень мало православных церквей, а люди жаждали духовного окормления и помощи.
Для такого непростого дела нужны были немалые деньги. И Марфа Сабинина вновь с блеском использовала свой административный талант. Уповая на помощь Божию, она смогла за очень короткое время досконально изучить теорию виноградарства и создать образцовое винодельческое хозяйство. Через пару лет первоклассные вина из погребов Джемиета стали приносить солидный доход, — так появились средства для строительства. Очень скоро к небу вознеслись купола нового храма. Его деревянный иконостас собственноручно вырезали и украсили Марфа, её мать, четыре родные сестры и Мария Фредерикс. Всю настенную роспись и облачения тоже сделали своими руками, укрепляясь молитвой и постом.
Необыкновенного благолепия храм в честь Благовещения Пресвятой Богородицы был освящён в мае 1876 г. Его открытие почтили присутствием повзрослевшие венценосные воспитанники Марфы — великий князь Сергей Александрович и великая княжна Мария Александровна. Вскоре при храме была создана Благовещенская община сестёр милосердия, где на Марфу был возложен крест настоятельства. Сестры Благовещенской общины открыли бесплатную больницу для прихожан, в которой многие ялтинские врачи потрудились во славу Божию. Однако «самые чистые побуждения, самые справедливые действия не всегда защищают от ядовитой зависти и интриги»…