ОТРОКИ В ПЕЧИ ВАВИЛОНСКОЙ

В давние времена было царство Вавилон.

И правил в нём могущественный царь – Навуходоносор, который поклонялся языческим богам и делал их изображения в виде идолов.

Однажды он пошёл войной на Иерусалим, захватил его и разрушил главное святилище – храм Соломона. Царь привёл из Иерусалима много пленников, среди которых было четыре отрока – Анания, Азария и Мисаил и их товарищ Даниил.

К ним иудейский царь проявил большой интерес, потому что они были красивы, умны и способны к наукам.

Всем четверым он жаловал блюда со своего стола. Но от царской еды они отказывались, чтобы не осквернить себя языческими кушаньями, среди которых было мясо жертвенных животных, заколотых ради идолов.

Как-то Навуходоносор увидел сон, но никак не мог понять, что же он значит. Он созвал придворных мудрецов – звездочётов, колдунов и толкователей – но и они не сумели объяснить царю, что это такое ему приснилось. Тогда правитель призвал одного из иудейских отроков, Даниила, который, как ему говорили, несмотря на юный возраст, обладал даром пророчества. И Даниил сразу открыл Навуходоносору смысл видения. Дело там касалось будущей судьбы царства. И царь поверил Даниилу и особенно приблизил его к себе.

И так и жили бы отроки в Вавилонском царстве, хотя это и довольно тоскливо – быть вдали от родины и видеть вокруг себя сплошных язычников. Но тут вздумалось Навуходоносору испытать верность своих слуг. Он приказал отлить из золота большого истукана, точь-в-точь похожего на него самого, и сказал:

— Сейчас музыканты возьмут в руки инструменты, и как только подуют в дудки, ударят по струнам, зазвенят бубнами и заколотят в барабаны, все должны подходить к статуе и падать ей в ноги с земным поклоном. И пусть только кто-нибудь попробует ослушаться – сильно пожалеет!

И музыканты заиграли и загудели, и оглушительно забили в барабаны, а певцы запели и завизжали, а танцоры стали подпрыгивать и кружиться как сумасшедшие.

И стал халдейский народ с трепетом подходить к золотому истукану и кланяться ему. Дошла очередь и до иудейских отроков

Даниил в это время отсутствовал, а Анания, Азария и Мисаил отказались поклониться истукану.

— Что!!! – возопил царь, вскакивая со своего возвышения. – Да знаете ли вы, что за это полагается сожжение заживо? От вас и пепла не останется!

А смелые отроки заявили:

— Бог наш, Которому мы служим, так могуществен, что может спасти нас от печи, раскалённой огнём. И от руки твоей, царь, Он избавит нас.

— В печь их! – закричал Навуходоносор в ярости. – И немедленно!

А громадная печь уже была на всякий случай готова и дышала жаром.

Тогда юношей схватили, связали и втолкнули в печное жерло, отчего они должны были мгновенно превратиться в дым и пар.

И так пылал неистовый огонь, и с такой силой вырывался наружу, что слуги, бросавшие отроков в пекло, сами обгорели и умерли на месте. Народ со страхом смотрел на их обугленные тела. В толпе раздались крики ужаса.

А Анания, Азария и Мисаил невредимо ходили посреди пламени, воспевая и благословляя Бога.

Азария молился так:

— Благословен Ты, Господи, Боже отцов наших, и вовеки будет прославлено имя Твое.

В это время те слуги царя, которым посчастливилось остаться в живых, не переставали разжигать печь нефтью, смолой, паклей и хворостом.

И поднялось пламя над печью на сорок девять локтей. Это значит – на двадцать пять метров. То есть на высоту семиэтажного дома.

И вырывался огонь, и сжигая тех халдеев, которые неосторожно приближались к печи.

Отчего же отроки иудейские оставались живы и здоровы в таком кошмаре? Оттого, что Ангел Господень сошёл в печь вместе с ними. И из самой середины топки выбросил пламя прочь. И сделал так, что внутри был как бы шумящий влажный ветер. И огонь не мог прикоснуться к отрокам, а они ходили в печи и пели песнопения Господу.

Навуходоносор осторожненько приблизился к печи на безопасное расстояние и заглянул внутрь. Потом сказал:

— Не троих ли мы бросили в огонь связанными? Но сейчас, я вижу четверых!

Откуда же взялся четвёртый? И с виду он прекрасен, как будто спустился с неба. И ходят все четверо без всякого для себя вреда. Ну-ка, немедленно прекратить казнь!

Печь погасили, и трое отроков вышли из неё. И вавилонцы убедились, что огонь не опалил им ни волоска на голове. И что даже одежда на них не пахнет дымом.

Навуходоносор был так изумлён, что на короткое время лишился дара речи. Потом сказал отрокам:

— Видно, истинно велик Бог, в которого вы веруете, раз сумел спасти вас из страшного огня, в котором и железо расплавилось бы.

И царь снова возвысил юношей. И больше не пытался совершать над ними никакого насилия.

Так закончилась эта история. А много позже, уже в Средние века, на Руси, незадолго до Рождества, в церквах всегда разыгрывалось небольшое театральное представление, которое называлось «пещное действо».

В храме поднимали кверху большую люстру, которая называется паникадило, чтобы освободить побольше места. И сооружали круглую деревянную печь. На ней укрепляли много-много свечей, чтобы изобразить огонь. А артистов одевали – одних отроками, а других халдеями. И отроки входили внутрь и там пели. Потом сверху спускался вырезанный из дерева ангел, и отроки, взяв его за крылья, три раза обходили вокруг печи. И артисты-халдеи падали на пол, как бы в ужасе, а все в церкви радостно пели, прославляя Бога.

Сейчас этого обычая уже нет. Но Церковь продолжает славить иудейских юношей и Всемогущего Бога, спасшего их из пламени.

 

 

БЕССИЛЕН ТЫ, ХАЛДЕЙСКИЙ ЦАРЬ!

А вот других прекрасных, юных трое,

каких безбожный мир пока не знал,

в печном бушующем и смертоносном зное,

живут и не горят, презрев его накал.

То Ангел умалил великий жар несносный

и влажным ветром отроков одел

и смотрит внутрь Навуходоносор,

и поражается такому ходу дел.

Его лицо красно от страха и натуги

и от огня пылающей печи,

лежат погибшие обугленные слуги,

раскалены, дымятся кирпичи.

И царь, от ужаса почти что сам уж мёртвый,

на пламенную глядя круговерть,

вскричал:

— А кто же ходит там четвёртый?

Ведь я троих лишь посылал на смерть!

И не по милости, а только из боязни,

что Бог ему захочет отомстить,

велел он прекратить процесс зловещей казни,

а юношей простить и отпустить.

Продолжение следует.