ИВАН ЧЕПОЛОСОВ

 

  Ваня был купеческий сын и жил в городе Угличе.

     Он уже ходил в школу, хотя ему было только шесть лет. Ну, школа не школа, а просто крестьянская изба, где один грамотный человек, добрый христианин, обучал детишек. Он их и чтению учил, и письму, и Закону Божьему, и счёту – то есть арифметике.

     Наверно, это училище находилось довольно далеко от Ваниного дома, потому что в житии святого мальчика говорится, что его туда всякий раз провожали дети постарше – мало ли что по дороге могло случиться – город всё-таки. Хотя и не такие были города в то время, как сейчас, — никаких, конечно, автомобилей, одни лошадки с телегами встречались. Домов каменных совсем немного было, да и те невысокие – в два-три этажа. А все остальные домишки деревянные. И церкви, конечно, были, много церквей, потому что и верующих людей было много. Одна, например, совсем старинная, тоже деревянная, пятиглавая, посвящённая Иоанну Предтече, стояла недалеко от дома Чеполосовых.

      Была в городе ещё старинная крепость, со всех сторон окружённая водой – ручьями Селивановым и Каменным, и, главное, великой нашей рекой Волгой. Стоял красивый Углицкий дворец, да и сейчас он есть, он хорошо сохранился.

     А почему город Углич так назвали? Может быть, уголь там добывали? Нет, это от слова «угол». В этом месте Волга делает крутой изгиб, будто переламывается пополам.

     Зачем мы так подробно рассказали про город? А чтобы вспомнилось, что именно здесь был жестоко убит малолетний святой царевич Димитрий, про которого мы уже рассказывали. Как раз во дворе Углицкого дворца.

 

     Вот и Ване Чеполосову была уготована похожая на царевича судьба

     Так что есть у Углича два святых младенца-мученика: Димитрий и Иоанн.

     Продолжим же наш рассказ про Ваню. Иногда вызывался проводить его в училище один с виду вполне приличный человек, а на самом деле злодей, которого звали Рудак. Этот Рудак был чернокнижник: то есть он читал плохие, «чёрные» книги, со всякими заклинаниями, заговорами, колдовством и призыванием бесов. Призывал-призывал – вот они и поселились в его душе, и заполнили его мысли. Рудак ненавидел Ваниного отца и хотел нанести ему непоправимое зло – лишить его сына. И выбрал для исполнения своего чёрного замысла невинного ребёнка. Но пока ещё точно не знал, что сделает.

     Некоторые люди удивлялись: и чего Рудак всё время вертится здесь, ведь он жил не в самом городе, а в селении, отстоявшем от Углича на полтора километра.

     В тот злосчастный день Ваня шёл домой один, без друзей, в свою школу.

     Злодей, который внимательно наблюдал за ним, выскочил из укрытия, подошёл к мальчику и говорит:

     — Ах, какой ты у нас красавец! Вот уж до чего пригож и умён, и личиком добр. Ну-ка, дай я подержу тебя на руках, своих-то деток нет у меня!

 И поднял мальчика на руки, и обнимал, и целовал, и говорил ему разные ласковые слова. А потом сказал:

     — Нынче день больно погожий, жалко его терять. Давай устроим выходной – ты не пойдёшь к себе в школу, а мы отправимся гулять. Ты ведь хорошо учишься?

     — Да, — ответил Ваня.

     — Вот видишь, хорошо. Всё ты знаешь, все тебя любят. От одного пропуска ничего не сделается. А мы с тобой сходим на полянку и в лес. Я тебе покажу шишки на ёлке, и белку, и дятла в красной шапочке и с белыми перьями. Ну что, согласен?

     Кто же из детей не желал хотя бы один раз прогулять занятия? А тут ещё такое развлеченье впереди обещалось. И мальчик кивнул головой.

     Никто не видел, как зловещий этот человек завлекал ребёнка обманом. В это время в Предтеченской церкви была большая служба, и все пошли туда. А как она кончилась, то и крестный ход ещё был вдобавок. Так что у злодея было время увести Ваню в своё селение.

     — Сейчас, — говорит, — только зайдём ненадолго ко мне домой, а потом уж и на гулянье.

     Там преступник посадил Ваню в крепкий ларь – это сундук такой, и с угрозами приказал не кричать, а то хуже будет.

     — Может, я и выпущу тебя, — стал он говорить, — но за это ты должен отречься от своих отца-матери. Я хочу, чтобы ты называл меня своим отцом.

     — Ни за что! – отвечал мальчик из сундука. – Лучше я умру здесь.

     Мать с отцом, придя из церкви, искали сына и не могли найти. А время шло.

     Послали детишек на поиски. Но и они вернулись ни с чем. Тогда собрались знакомые мужики и пошли вместе с отцом разыскивать пропавшего по лесным дорогам. И искали тщетно, и никого заподозрить не могли, потому что злой Рудак, оставив Ваню запертым в ларе, присоединялся к поискам вместе со всеми. И изображал ужасное сожален6ие, и предлагал:

     — А не посмотреть ли вот здесь? Или ещё там?

      И ползал на коленках по кочкам, и осматривал деревья и кусты. Ну кто же догадается, что он и есть похититель?

     Вечером он возвращался в свой дом, а ночью вытаскивал Ваню из сундука, бил и мучил.

     Однако Ваня, маленький мальчик, оказался ему не по зубам. Сам такой нежный, а сердце крепкое, как камень. Он только крестился и молился, и говорил:

     — Спасёт меня Христос мой и Пресвятая Дева Богородица. А ты, злой человек, попадёшь к чертям на закуску.

     Так продолжалось шестнадцать дней и ночей.

     Наконец, разъяренный негодяй вонзил в мальчика нож, и даже не вынув его из раны, повёз ночью мёртвое тельце на болото. Там положил и сверху закрыл мхом.

     Через неделю пастухи увидели над болотом сияние. И ещё говорили они, что над местом, где Ваня лежал, таинственная свеча зажигалась.

     Сообщили родителям. Мать, как и положено женщине, рыдала, а отец только немного в лице изменился. Хотя и любил он сына всей душой, но стойкий был человек, настоящий мужчина. Как раз они были в храме, и отец достоял до конца, и только потом все пошли, вместе со священником – как он был, в облачении и с кадилом в руке, на то место, где лежал Ваня.

     И приблизились к месту где мальчик лежал, и чувствуют: воздух наполнен небесным благоуханием. Уж, конечно, на болоте запах и острый бывает, и кисловатый, и даже неприятный, но только не дух райской сладости. А тут аромат неописуемый, не сравнишь и с лучшими цветами – гораздо нежнее, свежее и лучше.

     Когда же подняли мох, то увидели Ваню, который почти за десять дней, что лежал, ничуть не изменился. А ведь за это время и дожди были, и солнце пекло. Но мальчик был совсем как живой.

     Ужаснулись, увидев торчащий в его теле нож. Хотели вытащить – и не смогли. Самые сильные мужчины пытались – напрасно! Клинок словно прикипел. От этого страх в людях ещё больше появился.

     Так и принесли тело блаженного Иоанна, так и на ложе смертное благоговейно поместили. Так и в церкви положили.

     На двенадцатый день, после отпевания, собирались уже тело блаженного похоронить. Окаянный убийца тогда уже совсем успокоился: ну, дескать, никто теперь на меня не подумает, и подошёл к телу мученика. И, словно кто толкнул его под руку, взялся за нож. И только прикоснулся к нему, как этот самый нож, который раньше удерживался Божьей силой, легко вышел из раны и оказался в его руке. Вздрогнул Рудак, побледнел. Смотрел на нож, как зачарованный и с места даже двинуться не мог. Рот его покривился, ощерив зубы.

     И все поняли, что он  и есть убийца. А очи младенца, которые никто не мог закрыть, сейчас же смежились.

     После похорон убийцу предали суду и заключили в темницу. Но когда готовились вынести ему приговор, то было Ваниной матери видение: явился её сынок и умолял простить злобного кровопийцу и не отдавать палачу.

     Мать же скрыла от всех виденное и хотела, чтобы убийце отрубили голову.

     Но на другую ночь блаженный явился и отцу, и матери сразу и строго сказал:

     — Если не заступитесь за убийцу, то уж больше не увидите меня на земле, ни в Царстве Небесном.

     И оба, восстав ото сна, рассказали друг другу об удивительном видении. И странно было им, что одно и то же видели, и те же самые слова от сына слышали. А мать призналась отцу, что накануне Иван к ней приходил и просил за преступника. И они пошли в тюрьму, и за убийцу заступились.

     А надо сказать, что Никифор, отец святого Вани, был знаменитым в городе человеком, и очень богатым. И отказать ему в просьбе не могли.

     Так что злодея не тронули и освободили. И жил он себе, и думал, что всё обошлось. Но вдруг свалилась на него неизвестная хворь, и напали на него черви, и загрызли до смерти.

     Отец же Иоанна на свои средства построил каменную церковь, куда и перенесли нетленные мощи блаженного.

     Когда поднимали его из прежней могилки, то опять услышали благоухание от тела его, как от священных ароматов. Потому что оно наполнено было благодатью, как прозрачный ручей или светлый сосуд.

     Один слепой боярин пришёл и просил позволить ему протереть глаза краем одежды младенца. Ему позволили, и он стал немного видеть. Тогда он умолил отрезать от рубашечки маленький лоскут, и взял его домой. И прикладывал к глазам, и совершенно прозрел.

      А другой человек по молитвам к Иоанну излечил совершенно высохшую и неподвижную свою руку.

     Наконец, было ещё поразительное чудо. Однажды какой-то ненавистник Христов поджёг в Угличе деревянную церковь. И многие видели, как в дыму и пламени, над куполами церкви, появился младенец Иоанн и стал тушить пожар. И храм уцелел.

     Святой Иоанн, страдалец и угодник Божий, моли Бога и о нас грешных!

 

ПРОЩАЙТЕ ВРАГОВ СВОИХ!

 

В зловещие руки попался младенец безвинный,

в силки к негодяю, что с самою кроткою миной

ходил по прогулкам, по пыльным дорогам

в мечтах об убийстве в испорченном сердце убогом.

 Чего не хватало несчастному детоубийце?

Над ним ведь и солнце вставало, ему щебетали и птицы,

шумели деревья, дожди и широкие реки…

Знать, этого мало, раз выросло зло в человеке.

 А может быть, в жизни ему не досталось любви,

коль мысли его ненавистные грызли,

коль жаждал он казни и крови?

О да! Он всегда был отвергнутым и одиноким

покинутым всеми, поэтому стал он жестоким,

лишённым сочувствия, милости, радости, чести.

И сам сатана его сделал орудием мести,

поскольку лукавый от века людей ненавидит,

порочит их добрую славу и проку в их жизни не видит.

Да, бес обозлённый придумал для мальчика муку

и ножик калёный вложил в окаянную руку

того, кто настроен был на преступленье сугубо,

да, демон, конечно, сознанье затмил душегуба,

который с тех пор ежедневно расправою бредил.

а мы вспоминаем ребячьей души милосердье,

когда, в сновиденье явившись, велела родителям строго,

не трогать убийцу, помиловать именем Бога.

Ему поручая отмщенье, чтоб знали и мы из примера,

что значит прощенье, надежда на Бога и вера.

Чтоб мы соблюдали Христа заповедное слово:

     — Прощайте врагов!

И запомнили Ваню святого.

Продолжение следует.