НЕПУТЕВАЯ

 Нега и Лета были сестрички. Шустрые, темно-рыжие, порода — сеттер. Взял их дедушка для охоты на уток и прочую мелкую живность. Вообще-то, сначала он хотел завести одну собаку, но вышло так, что по приезде домой в корзинке их оказалось две. А как это произошло, я вам сейчас расскажу.
        Мне тогда исполнилось шесть лет. Так уж случилось, что воспитывали меня бабушка и дедушка. Хотя то были времена насаждения атеизма, но у бабушки ничего не менялось. В красном углу на полочке стояли иконы, она ходила в храм по воскресеньям, молилась и еще пела мне старинные канты о Богородице, ангелах и святителях. Для нее это было так же естественно, как дышать. Меня она ни к чему такому не приучала, но то, что я просто видела и слышала, в дальнейшем сделало мой путь к Богу проще и легче, чем у многих моих друзей и знакомых.
       Я росла непоседой и шалуньей. Мне часто доставалось за проделки. Меня наказывали, просили подумать над моим нехорошим поведением, но все было напрасно. Стоя в углу и ковыряя старые обои, я вместо покаянных дум о содеянном, как правило, замышляла новые проказы.     

       Однажды дедушка собрался в соседний поселок за щенком и решил взять меня с собой. Радости моей не было предела. Я весело прыгала, напевая: «Ой-ёй-ёй! Ля-ля-ля!» Много ли надо ребенку для счастья!
        В поселке дедушка купил мне в магазине мороженое, и мы отправились выбирать щенка.
       Щенки жили в сарае за деревянной перегородкой вместе с шоколадно-рыжей мамой. Их оказалось двенадцать штук. Этакая тявкающе-скулящая шевелящаяся орава.
         Дедушка долго выбирал Негу. Имя он придумал заранее. Брал щенков за загривок, зачем-то дул в носики, внимательно рассматривал, пускал маленьких собачек бегать по дощатому полу сарая, звенел ключами. Наконец дедушка объявил:
       — Вот она! Это наша Нега! — и торжественно посадил щеночка в принесенную нами корзинку.
        Я внимательно наблюдала за происходящим, а когда выбор был сделан, дернула дедушку за пиджак и решительно потребовала:
       — А я хочу вон ту, с белым пятнышком на мордочке!
       Дедушка потрепал меня по голове и заговорил с хозяином. Из всего услышанного я поняла, что выбранная мной собачка какая-то  не такая и что дедушка ее не возьмет. Я надулась. Дедушка приметил мое настроение и пообещал на обратном пути купить в магазине моих любимых шоколадных конфет.
       Вместе с хозяином щенков он отошел на несколько минут, а я осталась в сарае. И что же, вы думаете, я сделала? Достала из-за загородки щеночка с белым пятнышком и выпустила его на пол. Маленькая собачка побегала немножко, а потом сама полезла в корзинку к своей сестричке, к нашей Неге. Я только чуть-чуть подсадила ее.
Совсем немного.
         По приезде домой все обнаружилось. Мне крепко досталось.
        Дедушка с бабушкой долго советовались, и потом дедушка сказал:
       — Ладно, пусть и эта остается. С хозяином я договорюсь. А ты придумай ей имя!
       — Ее зовут Виолетта! — неожиданно для себя выпалила я.
       Так у нас стали жить Нега и Виолетта. Спали они вместе, в обнимку. А имя Виолетта само собой постепенно сократилось, и все стали звать ее Летой. Нега была очень правильной. Делала все так, как надо. И дома,  и на охоте. Дедушка в ней души не чаял. Лета оказалась полной противоположностью. Дома могла нашкодить, разогнать кур, устроить потасовку с котом или прокрасться на кухню и стянуть что-нибудь. На охоте Лета бестолково носилась по лесу, лаяла невпопад от избытка энергии, пугала дичь.
        —  Непутевая! — говорил про нее дедушка и очень редко брал с собой в лес.
        Так и получилось, что Лета общалась в основном со мной. Мы целыми днями гуляли, беспечные, наслаждаясь свободой. Благословенные детские годы! В памяти моей почемуто все сливается в ощущение удивительного света, покоя и счастья…
        Мы часто ходили в лес за грибами. Лета даже научилась находить их. Она гоняла по полям зайцев, вспугивала куропаток и перепелов, ела землянику и лесную малину прямо с куста. А один раз принесла дедушке зайца и положила у его ног. Мол, и я кое что умею!
         Прошло несколько лет. Однажды дедушка с Негой отправились охотиться на уток. Лета порывалась пойти с ними, скулила и просилась, но ее заперли в сарае. Домой дедушка вовремя не вернулся. На следующее утро, едва начало светать, его принялись искать всей деревней.
       Отправились и мы с Летой и бабушкой. Бабушка тихонько молилась, а Лета деловито шла по следу. Наконец мы нашли дедушку и Негу. Лета обнаружила их в овраге, километрах в десяти от деревни.
       Позднее мы узнали, что на дедушку напал кабан-подранок. Зверь порвал ему ногу, ранил в бок. Если бы не Нега, дедушка мог бы погибнуть. Собака вцепилась огромному противнику в загривок, и тот мотал ее, пока не сбросил. После этого кабан принялся рвать и топтать ее. В те минуты дедушка только и мог, что шептать про себя: «Господи, помилуй!» Неге крепко досталось. Она была вся изранена и помята, кабан сломал ей задние  лапы, переломал ребра. Но все же мужественная собака отвлекла на себя внимание зверя, дав хозяину возможность отползти в сторону. Дедушка сумел перевязать раны и стал молиться и ждать помощи.
        Когда мы их обнаружили, Лета страшно разволновалась. Она принималась лизать то дедушку, то Негу, то вдруг, ощерившись и вздрагивая, начинала грозно рычать, принюхиваясь к кабаньим следам.
       После этого случая Нега не могла уже больше охотиться. Ее заменила Лета. Удивительно, насколько изменился у нее характер. Конечно, она не оставила совсем своих проказ, но на охоте вела себя безукоризненно. Дедушка не мог ею нахвалиться.
       А как трогательно было видеть, когда Лета выводила на прогулку хромающую Негу, и они потихоньку шли к озеру, где сидели рядышком, глядя в воду, или занимались какими-то своими собачьими делами на берегу.
        Когда Нега умерла, Лета долго скучала, скулила и звала сестру. Дедушка говорил: «Вот тебе и непутевая! Как она, оказывается, Негу-то любила! Эх ты, собачья душа!» — и ласково гладил Лету по голове, а она клала ему голову на колени и… улыбалась.
          Давно все это было. Нет уже на белом свете любимых дедушки с бабушкой. Спят они вечным сном рядышком на деревенском погосте. В далеком прошлом остались отважная Нега и проказница Лета.
        Но живет у нас праправнучка Леты, рыженькая Кнопка с шаловливыми карими глазами и маленьким белым пятнышком возле носика. Мой сын играет с ней, а супруг приучает охотиться на уток.
        Для меня же Кнопка — напоминание о детстве, о бабушке с дедушкой и двух собачках-сестричках, которых я любила. А еще о том, что и я сама была, в общем-то, непутевой, озорной и бестолковой девчонкой. Может быть, с тех пор я не слишком изменилась, но еще в детстве мне стало понятно, что верное, доброе, любящее сердце может быть и у тех, кто не отличается безупречным поведением.
      Кнопка сидит и смотрит на меня преданными глазами. Может быть, потому что я ее кормлю, а может, потому что в ее сердечке, как и в сердце каждого из нас, заложено неистребимое желание любить и быть любимыми.   

Источник: https://azbyka.ru/fiction/wp-content/uploads/bg_forreaders/svecha-v-okne-boris-ganago.pdf