«Все это загадочно и непостижимо. Вам, кто тоже полюбил Маленького принца, как и мне, это совсем, совсем не все равно: весь мир становится для нас иным оттого, что где-то в безвестном уголке вселенной барашек, которого мы никогда не видели, быть может, съел не знакомую нам розу.

Взгляните на небо. И спросите себя: «Жива ли та роза или ее уже нет? Вдруг барашек ее съел?» И вы увидите: все станет по-другому…

И никогда ни один взрослый не поймет, как это важно».

Если внимательно вчитаться в биографию самого Экзюпери, отчетливо понимаешь, что он и есть этот самый Маленький принц, с его робостью и одновременной решимостью, с умением любить, ничего не ожидая взамен, и беспредельным чувством ответственности за весь мир.

«Маленький принц» был создан в 1942 году в Нью-Йорке, в вынужденной эмиграции из родной Франции, оккупированной фашистскими войсками. Для абсолютного большинства читателей знакомство с Экзюпери начинается именно с этой книги. К сожалению, на ней оно часто и заканчивается. А ведь есть еще «Южный почтовый», «Ночной полет», «Планета людей», «Письмо заложнику»…

И главное произведение Экзюпери, без которого понять писателя просто невозможно – «Цитадель». Это самое противоречивое его создание. Самое большое по объему (причем не законченное), самое длительное по срокам работы и вызвавшее самые ожесточенные споры. Над этой книгой Антуан работал всю пору своей зрелости, начиная с 1936 года. Она должна была подвести итог всему его жизненному опыту, всем его размышлениям.

Кто-то очень метко заметил: «Цитадель» – это рассуждения Маленького принца, вынужденного жить на Планете людей».

«Есть лишь одна проблема, – говорил Экзюпери, – одна-единственная в мире – вернуть людям духовное содержание, духовные заботы». Именно этой цели подчинено все содержание его главной книги.

Сложная простота

«Цитадель» – непростая книга. Одни считают ее вершиной творчества Сент-Экзюпери, другие – громким провалом. Всякий раз, когда Антуан принимался читать своим близким друзьям наброски, он слышал скептические усмешки и уверения, что движется не той дорогой. Но в своем замысле Экзюпери был непреклонен. «Меня не уязвляет, что кому-нибудь это покажется банальным, – говорил он. – Быть может, я обольщаюсь насчет своей книги; быть может, это будет всего лишь толстенный посредственный том, мне совершенно все равно – ведь это лучшее из того, чем я могу стать».

Временами сквозь смысловую плотность текста приходится буквально продираться. Вряд ли получится прочитать «Цитадель» залпом, на одном дыхании. Зато при неторопливом чтении, с остановками на каждой мысли, книга не отпустит до последней страницы. И не раз заставит к себе вернуться, даря новые, не замеченные ранее смыслы.

Жанр произведения определить крайне сложно. Это неспешный разговор-рассуждение с близким по духу человеком. Одни сравнивают ритмичность книги с Кораном, другие – с напевностью и глубиной притч Соломона и книги Екклесиаста.

Антуан и Консуэло

Экзюпери в письме жене говорил: «Хочу закончить свою книгу. Вот и все. Я меняю себя на нее. Мне кажется, что она вцепилась в меня, как якорь. В вечности меня спросят: «Как ты обошелся со своими дарованиями, что сделал для людей?» Поскольку я не погиб на войне, меняю себя не на войну, а на нечто другое».

Как известно, на войне Экзюпери все же погиб. Но среди ужасов Второй мировой, как смерч втянувшей в себя миллионы жизней, Сент-Экс создал очень светлую книгу об основах бытия, о проблемах этики и морали. И оставил ее нам. Как напоминание, предостережение и урок.

В восемнадцатилетнем возрасте Антуан писал матери: «Я только что немного читал Библию. Какая это прелесть! Какая простота и сила стиля! И сколько поэзии! А заповеди, занимающие добрых двадцать пять страниц, – шедевры законодательства и здравого смысла. И всюду нравственные законы раскрываются в их неизбежности и красоте: и это великолепно!» Именно к такой содержательной поэтической простоте стремился Экзюпери, работая над «Цитаделью».

«Тебе надо сбыться»

То, что труд над этой книгой станет трудом всей его жизни, и то, что ему не суждено будет ее закончить, он ясно понимал. Перед Экзюпери было семьсот страниц необработанного текста, а мысль не обрывалась.

«Книга выйдет в свет, когда я умру, потому что мне никогда не довести ее до конца. У меня семьсот страниц. Если бы я просто разрабатывал эти семь сотен страниц горной породы, как для простой статьи, мне и то понадобилось бы десять лет, чтобы довести дело до завершения. Буду работать не мудря, покуда хватит сил. Ничем другим на свете я заниматься не стану. Сам по себе я не имею больше никакого значения и не представляю себе, в какие еще раздоры меня можно втянуть. Я чувствую, что мне угрожают, что я уязвим, что время мое ограничено; я хочу завершить свое дерево».

Антуан де Сент-Экзюпери

Вообще идея становления человека через осуществление того лучшего, что вложил в него Господь, идея «прорастания» человека («жить – это постепенно рождаться», – писал Экзюпери) – ключевая для «Цитадели».

«Смерть садовника не подкосит дерева. Но сруби плодоносящее дерево, и садовник будет убит».

«Тебе надо сбыться, подняться вверх по крутому склону. Рожденная дробным миром целостность, которую ты обретешь, будет не разгадкой ребуса, а преодолением противоречий и исцелением кровоточащих ран. Обретая эту целостность, ты ощутишь и ее могущество». 

Для чего дана человеку жизнь, в чем смысл существования? На эти вопросы, не дающие покоя человечеству тысячи лет, у Экзюпери есть ответ: «смысл жизни в том, на что она потрачена». «Тот, кто не тратит себя, становится пустым местом».

Власть должна быть разумной

На страницах «Цитадели» Сент-Экзюпери перевоплощается во властителя крепости и строит свой мир. Единственный его собеседник, а иногда и оппонент – немного таинственный и всемогущий старец, его отец. Этот старец олицетворяет собой всю историю человечества с накопленным опытом и мудростью. Сам властитель – его духовный сын и наследник.

Помните, на одной из планет Маленький принц встретил Короля. Король был очень гордым, не замечал очевидных вещей и умел только повелевать. Но даже ослепленный своим величием, Король изрекал мудрые мысли:

– Если я прикажу какому-нибудь генералу порхать бабочкой с цветка на цветок, или сочинить трагедию, или обернуться морской чайкой и генерал не выполнит приказа, кто будет в этом виноват – он или я?

– Вы, ваше величество, – ни минуты не колеблясь, ответил Маленький принц.

– Совершенно верно, – подтвердил король. – С каждого надо спрашивать то, что он может дать. Власть прежде всего должна быть разумной. Если ты повелишь своему народу броситься в море, он устроит революцию. Я имею право требовать послушания, потому что веления мои разумны.

Властитель «Цитадели» – именно такой мудрый правитель, лишенный при этом тщеславия и самолюбования и поглощенный идеей отеческой любви и ответственности за свой народ. Его рассуждения то касаются конкретных случаев из жизни царства, то сводятся к поучениям, но в сущности выходят далеко за рамки прикладных советов и приобретают универсальное звучание.

«Я не вижу, в чем принуждение противоречит свободе, – говорит правитель. – Чем больше я проторил дорог, тем свободнее ты в выборе. Хотя каждая из дорог – принуждение, потому что я оградил ее дорожными столбами. И что ты имеешь в виду, говоря «свобода» и не видя перед собой ни одной дороги? Или ты называешь свободой блуждание наугад в пустоте? Поверь, принуждение новой дороги увеличит твою свободу».

Глупость, зависть, закостенелость в праздности – вот с чем борется мудрый правитель.

«Я видел вырождающиеся народы: они не пишут стихов, они их читают, пока рабы обрабатывают для них землю. Скудные пески Юга из года в год взращивают племена, жаждущие жить, – наступает день, и эти племена завладевают мертвыми сокровищами мертвого народа. Я не люблю людей с омертвелым сердцем». 

Главной задачей правителя становится создание условий для самореализации народа и поиск объединяющей идеи.

«Заставь их строить башню, – сетует он, – и они почувствуют себя братьями. Но если ты хочешь, чтобы они возненавидели друг друга, брось им маковое зерно».

Поражает разнообразие лиц и сюжетов, чередой сменяющих друг друга в выдуманном царстве. «Дотошные и недалекие» генералы, немногословные друзья-садовники, берберы-беженцы, больной ребенок, вышивальщицы, расшивающие пелены, и чеканщики, украшающие медные кувшины – все эти фигуры глубоко архетипичны и создают красочное полотно человеческого бытия.

Шаги к Господу

Цитадель – это крепость, защищающая город от набегов беспощадных завоевателей. Помните евангельскую притчу о злых духах?

«Когда нечистый дух выйдет из человека, то ходит по безводным местам, ища покоя, и не находит; тогда говорит: возвращусь в дом мой, откуда я вышел. И, придя, находит его незанятым, выметенным и убранным; тогда идет и берет с собою семь других духов, злейших себя, и, войдя, живут там; и бывает для человека того последнее хуже первого» (Мф. 12:43–45).

Пожалуй, «Цитадель» Экзюпери – это та крепость, которую он воздвигал в защиту души от происков врага рода человеческого. Эта удивительная книга, конечно, не может претендовать на догматичность и бесспорность. Это не свод вероучительных истин. Но для христианского сердца она безусловно даст богатую пищу для размышлений.

Сквозь неспешное течение мысли на страницах «Цитадели» отчетливо проступают слова молитвы. Легко представить себе, как они зарождались в долгих полетах над поверхностью такой маленькой и такой уязвимой Планеты людей.

«Господи! Я хочу преисполнить моих воинов благородством, а храм, на который люди тратят себя и который для них смысл их жизни, переполнить красотой. Но сегодня вечером, когда я шел с пустыней моей любви, я увидел маленькую девочку. Она плакала. Я повернул ее к себе и посмотрел в глаза. Горе ее ослепило меня. Если, Господи, я пренебрегу им, я пренебрегу одной из частичек мира, и творение мое не будет завершено. Я не отворачиваюсь от великих целей, но не хочу, чтобы плакала и малышка. Только тогда мир будет в порядке. Маленькая девочка – тоже крупица Вселенной».

Экзюпери никогда не искал места поуютнее и поспокойнее, где бы можно было «отсидеться» и переждать «бурю». Напротив, везде он был в самом эпицентре событий, там, где труднее всего. И когда началась война – ни у кого не было сомнений, что Сент-Экс не окажется в стороне. И не потому, что был авантюристом или сорвиголовой. Просто он не мог находиться вдали от страданий, от слез «маленькой девочки».

«Видя, как счастлив мой садовник дружбой со своим другом, мне хочется порой покориться божеству садовников и тоже сделаться садовником в моем царстве. Ведь и мне случается не спеша спуститься по ступеням моего замка в предрассветный сад и навестить свои розы. Я оглядываю их так внимательно, наклоняюсь к неловко изогнувшемуся стеблю, я, который в полдень будет решать: казнить или миловать, воевать или жить в мире. Быть или не быть царствам. И, с трудом разогнувшись, потому что я уже стар, я говорю в своем сердце слова, что слышны и понятны всем садовникам на свете, живым и мертвым: «Этим утром и я подрезал мои розы» (…)

Я окончу свой труд, облагородив душу моего народа. Мой возлюбленный враг окончит свой и облагородит свой народ. Я думаю о нем, и он думает обо мне, хотя нет у нас общего языка, чтобы мы с ним встретились, ибо по-разному мы с ним и милуем, и казним, разные у нас уклады и разные суждения, но мы можем сказать, он мне, я – ему: «Этим утром и я подрезал мои розы…»

Ибо Ты, Господи, общая для нас мера. Ты – узел, что связал воедино несхожие деяния!»

Именно этой мыслью заканчивается «Цитадель». Мир, в котором люди лишь винтики в огромном государственном механизме – не для Экзюпери. И вместе с тем он убежден: для того, чтобы «сбыться», человек должен преодолеть свою обособленность и стать частью того, что больше него. И тогда все события и совпадения, казавшиеся случайными, обретут истинный смысл.

Антуан де Сент-Экзюпери

«Цитадели» не суждено быть законченной никогда. Но это не говорит о ее неполноценности или недоработанности. О такой незавершенности очень точно сказано в самой книге. Когда правитель говорит: «Стихотворение я написал. Осталось его поправить», мудрый отец ему отвечает: «Поправки и есть мои шаги к Господу».

Такие поправки, дополнения и уточнения вносит каждый, соприкасающийся с «Цитаделью».

*** *** ***

Рассказать об Экзюпери не читавшим его произведений невозможно. С чем сравнить силу слова, находящуюся в нераздельной связи с жизнью? Тем, кто читал его, кажется, и рассказывать не о чем. Все есть в его строках. Или между ними. Как проницательно заметил К.Кедров, «трудно найти писателя, который был бы так похож на самого себя. На свою рыцарскую родословную и на свою рыцарскую, героическую жизнь. Но прежде всего – на свою принципиальную прозу».

В истории литературы были писатели более плодотворные и более титулованные. Но сдвинуть мир с мертвой точки злобы и безразличия способны лишь единицы. Экзюпери это удалось.

«Ах, Господи! Перейдут времена, Ты станешь складывать в житницу сотворенное. Ты отворишь дверь болтливому человеческому роду, чтобы навек поместить его у Себя в хлеву, и, как от болезни, разрешишь нас от всех вопросов. Ибо я понял: продвинуться вперед – значит узнать, что вопрос, который тебя мучил, потерял смысл. Я спросил своих ученых, а они – нет, не то чтобы они ответили на свои прошлогодние вопросы, они – о Господи! – рассмеялись, потому что истина явилась перед ними как ненужность этих вопросов».

Особым кажется тот факт, что его земной путь окончился именно в полете, а тело так и не было найдено. Вечно мятущийся и сомневающийся благородный рыцарь XX века словно отлетел на иную планету, где царствуют так желанные им покой и тишина.

«Собирая в житницу сотворенное, открой нам, Господи, створки Твоих ворот, позволь войти туда, где не понадобятся ответы, где вместо ответов будет блаженная безмятежность, которая и есть конец всех вопросов и полнота удовлетворения, – ключ свода, прекрасное лицо.

Вошедшему откроется чистейшая гладь воды, куда просторнее морских гладей, он смутно догадывался о ней, когда, болтая ногами, сидел с любимой на ограде сада, и любимая его была похожа на газель, остановленную на бегу, и слегка задыхалась.
Тишина – гавань для корабля. Тишина Господня – гавань всех кораблей». https://www.pravmir.ru/glavnoe-proizvedenie-ekzyuperi-bez-kotorogo-pisatelya-ne-ponyat/