– А как вообще выглядит кроткий человек?

– Тих, спокоен, немногословен, сдержан в движениях, умерен во всем.

– Да, кротость, прежде всего, как учат святые отцы, выражается в молчании во время оскорблений. Неслучайно мы самых любимых наших святых славим как правило веры и образ кротости. Кого сразу при этих словах представляем?

– Святителя Николая Чудотворца. Или Преподобного Сергия Радонежского.

– Вспомнили их, и сразу светло, тихо на душе. Их лики очищены, точно светятся. А теперь попробуйте представить лицо, например Наполеона, – вглядевшись в него, можно угадать владеющие этим человеком страсти. Известно, что Наполеон, когда вел битву, доводил себя до состояния страшного гнева. Гонял всех, кто находился рядом с ним, мог прибить, как-то внезапно страшно наказать. Во время битвы в Бородине он тяжело заболел, у него была высочайшая температура, все тело ломило, но физическая боль ему только способствовала злиться. Он считал, что для того, чтобы победить, надо быть очень разъяренным на врага.

И это вообще известный принцип. У фехтовальщиков есть такая методика тренировки. Мне мой бывший сослуживец по армии, чемпион мира по фехтованию, рассказывал, что перед сражением к тебе подходит тренер и бьет шпагой по спине или даже прямо по лицу, по голове, чтобы ты пришел в разъяренное состояние. Тогда ты бьешься и побеждаешь. Это знают все спортсмены, особенно тех видов спорта, которые связаны с борьбой. Боксеры, например. Для того чтобы победить, надо возбудить в себе сильный гнев. Только при запуске этого мотора у борца сила увеличивается, и он способен все сокрушать.

Мне недавно балерина Большого театра задала вопрос после исповеди: «Христианство, – говорит, – призывает к кротости и смирению. А у нас в Большом театре постоянно твердят: «Наоборот! Чтобы выступать хорошо, у артиста должна быть страсть!» По страсти надо прыгать, вращения делать, ноги поднимать. Если страсти нет, получается вяло, не зрелищно. «Как же мне быть? – спрашивает. – Я же христианка». Девица действительно благочестивая. Что ответить бедной балерине? По страсти ей действовать или по смирению?

– Выходить замуж и сидеть дома. Рожать детей.

– У балерины век короткий, еще лет пять – так и произойдет. Но сейчас-то в зените славы надо попрыгать. Я задумался… А она сама гениальный ход нашла. «Батюшка, – говорит, – а можно я буду танцевать не для зрителя, а для Бога?» Выделывать все эти сложные фигуры с молитвой. «Гениальное, – говорю, – решение. Богословское, давай, дерзай!» Одно и то же действие можно делать и ради Бога, и для тщеславия, согласны?

– То есть Богу можно посвятить страсть?

– А ты попробуй посвяти Богу страсть, она и поутихнет. Тут важно, каков мотив, внутреннее устроение при том или ином действии. Резких движений не надо делать, надо всегда дать человеку шанс с чего-то начать. Не кардинально одним махом перечеркнуть всю свою жизнь, а сделать первый шаг, потом второй, третий…

– А страсть гнева тоже Богу можно посвятить?

– Представим себе гневливого человека. Вернемся к примеру Наполеона. Человек утрачивает внутренний мир, тело у него истаивает, лицо покрыто бледностью, руки трясутся, разум изнемогает, душа скорбит, помыслы бурлят. Он всем ненавистен. Вряд ли он и сам себя любит. Такой человек вспыльчив, как правило, мечтает отомстить. В одной упряжке с гневом всегда бежит памятозлобие.

У других, напротив, память чиста и светла – это если человек кроток и благодарен Богу за все.

А гневливый копит факты: кто, когда и при каких обстоятельствах ему навредил. Главное для человека в гневе – желание наибольшего зла объекту гнева вплоть до смерти. И эта отрава может заполнять душу годами. При одном только упоминании имени обидчика вся ненависть вспыхивает ярким пламенем. Это действительно такая язва греха, на которую нельзя надавить, лучше даже не прикасаться. В голове у человека роятся помыслы отмщения, часто это отвратительные картины. В порыве гнева и ярости он кричит, спорит, бранится, клевещет, осуждает, произносит жестокие, колкие слова. Если не сдержится, может ударить, толкнуть, даже убить. Почти все убийства совершаются в страсти гнева. Это двигатель в совершении большинства преступлений. Если фиксируется состояние аффекта, то даже в судебном разбирательстве, в зависимости от степени аффекта, устанавливается невменяемость. Собою такой человек уже не владеет. Фактически он находится в состоянии беснования. Гнев, многие святые отцы так и определяли, – временное беснование. Часто потом человек даже не помнит, что он натворил.

По учению Евагрия  Понтийского, на духовном уровне гневливый уподобляется сатане. Именно для дьявола определяющим качеством является гнев. Сатана в ярости командует бесами – таких описаний царства диавола много в духовной литературе. Там все друг друга боятся, кляузничают, трепещут диавола. Когда такие отношения начинают воспроизводиться в человеческом коллективе – надо осознавать, кто за всем этим стоит.

– Но что делать, если человек от рождения, допустим, гневлив?

– Старец Паисий Святогорец пишет о том, что гневливые люди имеют силу, которая может им помочь в духовном совершенствовании: «Гнев, чистый гнев – это сила души. Если человеку от природы кроткому это свойство его характера помогает в духовном совершенствовании, то человеку гневливому в два раза больше пользы от силы, которая заключена в его характере, только бы он эту силу гнева использовал против страстей и против лукавого. Если он не будет пользоваться этой силой правильно, то ей воспользуется диавол. Если человек по природе мягкий не постарается приобрести мужества, то не будет способен к большим делам. А гневливый, если решится на что-то большое и обратит свой гнев против зла, то считай – дело сделано. Поэтому высот в духовной жизни достигают люди, в которых есть искра сумасбродства».

Перед моими глазами, наверное, уже поколений 10, может быть больше, семинаристов прошло. Смотришь – я уж откровенно говорю – на некоторых семинаристов и думаешь: «Господи, неужели он батюшкой будет? Что же он натворит? Какое у него сумасбродство в голове…» А потом встречаешь – мне много приходится ездить по епархиям – не только батюшкой, смотришь – архиереем стал! И такой уже старец ходит, проповедник, и как-то вся эта молодая глупая энергия преобразилась. Куда что делось? Успокоилось, отлегло. Потому что когда человек встает у Престола, он все-таки довольно быстро возрастает духовно, если правильно, конечно, расходует свою энергию, обращая ее на борьбу против страстей.

Как говорил святой Иоанн Златоуст: «Ты гневлив? Будь таким по отношению к своим грехам, бей свою душу, бичуй свою совесть, будь строгим судьей и грозным карателем своих собственных грехов – вот польза гнева, для этого Бог и вложил его в нас». Более того, уму естественно и необходимо гневаться на страсти, как пишет об этом преподобный Исаия Отшельник: «Без гнева и чистоты не бывает в человеке, то есть если не будет он гневаться на все, всеваемое в него врагом. Хотящий прийти в этот естественный уму гнев отсекает все свои хотения, пока не поставит себя в состояние, характеризуемое умом (умное, духовное состояние, в котором душа и тело подчинены во всем духу»?

Один ребенок в воскресной школе описал, как он видит стяжание кротости в самом себе: «Поначалу гнев поглощает меня, но не полностью. Но все-таки кротость во мне побеждает, и я становлюсь кротким», – это написал Кирилл, 11 лет.

С детьми – особая тема. Действительно, кто-то по природе своей кроткий, родился таким тихоней. А другой, наоборот, раздражительный. Ну и что? Это вовсе еще не значит, что гневливый не может опередить в духовной жизни кроткого. Просто надо помочь ему направить энергию гнева в конструктивное русло. В этом состоит подвиг духовничества. 

ИСТОЧНИК: https://azbyka.ru/otechnik/antropologiya-i-asketika/vospitanie-dobrodetelej/#0_70