Таким образом, несколько христиан, которые обладали любовью ко Господу, она их переполняла, «заразили» Пахомия. А Пахомий эту любовь передал тысячам. Так что один горящий человек может десятки, тысячи, всех, кто с ним соприкасается, этой любовью зажечь, воспламенить. Почему преподобный Серафим говорит: «Стяжи в себе дух мирен, дух любви, и вокруг тебя тысячи спасутся»? Это то же самое, что один развратный человек может тысячи людей развратить.

Давайте поговорим о том, что такое любовь? Поднимите руки, кто из вас когда-нибудь в жизни любил? Одна любила… трое, четверо, пятеро.

А вас кто-нибудь любил? Ну, поднимайте руки, для нас важно, есть ли у вас внутренний опыт. Хоть мать, кто-то из родственников, муж, дети – любили?

А как вы определите, что такое любовь? У вас ведь уже есть опыт какой-то любви.

– Жертвовать собой ради любимого человека. Ты не обязана варить мужу щи, это нигде не прописано, но ты делаешь это просто по любви. Потому что ты хочешь накормить человека, который приносит деньги в дом, который заботится о тебе.

– Еще какие варианты?

– Один наш знакомый бизнесмен сказал жене: «Я тебя люблю». – «А как ты это понял?» – она спрашивает. А он человек богатый. «Мне на тебя денег не жалко», – говорит.

– Сильный критерий. Другой бы еще смету расходов составил.

– Современные девушки считают, что могут любить, как Джульетта, но она же была верующая, а они нет.

– Что из этого следует?

– Значит, не могут.

– А кстати, любовь Джульетты – это хорошо или плохо?

– Она Ромео больше, чем Бога, любила.

– Нарушила волю отца.

– У Джульетты какая любовь-то была? Разве по Богу? Хотя они молились, восклицали, призывали Бога.

Как мы еще можем определить, что такое любовь: денег не жалко, хочется чем-то пожертвовать, можно простить, да? Другого бы не простил, а этого прощаю.

– Бог дает силы при любви. Болеет человек. Ты и ночь, и вторую, и третью сидишь, и не устаешь, потому что Бог дает, наполняет силой того, кто любит.

– И ропота нет, да?

– Нет никакого ропота, а только чувствуешь, что ты можешь это сделать.

– Не выговаривать: «Слушай, сколько я буду с тобой еще сидеть? Сколько я на тебя потратила». Еще какие есть варианты?

– Когда ты считаешь благо другого человека своим благом.

– То есть, если есть выбор, кому благо – мне или ему, а вместе мы не умещаемся в лодке, то пусть лучше будет ему. С радостью, да? Без тяжких мучений и колебаний. Вообще любовь духовная возможна только по благодати, когда Господь дает благодать.

– Святая Макрина была обручена со своим женихом в 12 лет. Когда он внезапно умер, а она была и красивая, и богатая, то ни за кого уже не вышла.

– Ксения Петербуржская после смерти мужа оставила все состояние и пошла служить людям.

– Хорошие примеры.

Как мы уже говорили, в основе любой добродетели лежит естественная потребность. Каждый хочет любить и быть любимым. Кстати, это может быть основой любой беседы с детьми, подростками, молодежью. Паисий так и рассказывает, что он легко договаривался с любыми панками, оторванными молодыми людьми. Он их спрашивал: а ты хочешь быть любимым? Хотел бы, чтобы тебя любили? А ты хочешь кого-то полюбить? Этот вопрос связывает всех, это нормальная потребность. Какой же человек не хочет быть любимым? И естественную потребность любить нужно устремить к Богу и ближнему, тогда и сам человек приближается к Богу.

Если бы мы отказались от всего, что делаем не по Богу, то сразу бы достигли любви. Поэтому святойМаксим  Исповедник так определяет любовь: «Любовь есть благое расположение души, по которому она ничего из существующего не предпочитает познанию Бога». Вся наша беда в том, что то, как мы любим, не всегда угодно Богу.

Святитель Иоанн Златоуст пишет, что с любовью путь к Богу становится легким: «Смотри, как (апостол) представляет в похвалу ее не только то, что она имеет, но и то, чего не имеет. Она, говорит, с одной стороны, производит добродетели, а с другой стороны, уничтожает пороки. Или лучше – не допускает им зародиться. Хотя у нее бывает и зависть, но она побеждает зависть. Или хотя бывает гордость, но она укрощает эту страсть». Любовь, по слову Иоанна  Златоуста, «не только не завидует, не превозносится, не гордится», но «что особенно удивительно, она без усилий делает добро. Без борьбы и сопротивления воздвигает трофей. Кто имеет любовь, того она не заставляет трудиться, чтобы достигнуть венца, но без труда доставляет ему награду, потому что где нет страсти, противоборствующей добродетельному расположению, там какой может быть труд?» Мы можем еще вспомнить свидетельство святителя Игнатия (Брянчанинова), который говорил, что нам необходимы подвиги. «Нужно пособие от поста, нужно пособие от целомудрия и чистоты, нужно пособие от нестяжательности, нужно пособие от веры, нужно пособие от смирения, нужно пособие от милости, нужно пособие от Божественной Благодати». Но он поясняет, что они требуются только для того, чтобы отлучить свою душу от земных привязанностей. «При совокупном действии этих пособий сердце отторгается от любви к миру. Человек, освобожденный от невидимых цепей падений и греховности, устремляется всем существом к Богу»? О чем здесь говорится? О том, что множество наших страстных навыков, привычек отделяют нас от Бога, от любви. И человеку страстному, греховному крайне сложно овладеть этой любовью, этой добродетелью надолго.

Если бы мы с вами с завтрашнего дня всем существом своим устремились бы любовью к Богу, то вся наша жизнь совершенно бы преобразилась. Все люди вокруг виделись бы по-другому. Все дела, которые мы делали, были бы освящены благодатью любви. Все события, которые происходят в мире, также были бы освящены этой благодатью. И это одна из главных целей нашей жизни.

Вернемся к Иоанну Златоусту, который говорит: «Ни в каком слове невозможно по достоинству прославить любовь, эту небесную лестницу. Любовь сопрестольна Отцу, любовь сочетает земное с небесным. Для достаточной похвалы ее не достает ни языка, ни находчивости ума. Само же дело показывает, что любовь – начальница лучшей жизни. Она облекает творение Божие совершенным благолепием, она воспитательница многих в уединении, устроительница сонмов человеческих в виде Ангелов и людей наподобие единой и святой красоты. Будучи единым образом, она делает образ всей разумной твари для употребления Богу. Он, Бог, почивает не в чуждых Его, но в имеющихся родиться от Него и соединенных с Ним». «Любовь есть основание всякой добродетели». И высшая добродетель. Есть такое известное изречение, что без любви все превращается в полную противоположность. Всякое дело, за которое мы взялись без любви, приносит плоды, противоположные тому, к чему мы стремились.

«Любовь есть Бог; а кто хочет определить словом, что есть Бог, тот, слепотствуя умом, покушается измерить песок в бездне морской». «Любовь по качеству своему есть уподобление Богу, сколько того люди могут достигнуть». «Любовь, бесстрастие и сыноположение различаются между собою одними только названиями». Так пишет Иоанн Лествичник. Действительно, дать определение любви очень сложно. Как же определить, что такое Бог? Хотя есть апофатическое, катафатическое богословие, через отрицания или аналогии с чем-то мы можем с вами приблизиться к тому, что такое любовь. Сегодня мы с вами этим и займемся.

Первое: любовь к Богу проявляется в исполнении заповедей. «Аще кто любит Мя, слово Мое соблюдет, и Отец Мой возлюбит его, и к нему приидем, и обитель у него сотворим» (Ин. 14:23). Заповедь – это что такое? Это духовный закон нашей жизни. Так же как в физике или химии есть свои законы. Заповедь – это еще и договор в юридическом плане. Мы договорились с Господом, что Господь нас любит, и мы Его любим. По этой взаимной договоренности мы и осуществляем свою деятельность.

И все-таки словари дают определение любви: «чувство привязанности, основанное на общности интересов, идеалов, на готовности отдать свои силы общему делу». В толковом словаре Ушакова дается такое светское определение. Или вот в словаре Ожегова: «глубокое эмоциональное влечение, сильное сердечное чувство, чувство глубокого расположения, самоотверженная и искренняя привязанность, постоянная сильная склонность и увлеченность». Можем мы согласиться с такими определениями? Точке зрения Евангелия это соответствует? В чем здесь видится несоответствие?

– Определение держится на плотских эмоциях, глубоком эмоциональном влечении, то есть на страстях, от которых мы стремимся очиститься.

– Получается, что это некое влечение, чувство, привязанность. Ну, привязался…

– Потом отвязался…

– Чувствуется желание получить, а не отдать.

– Здесь, заметьте, отсутствует некий законодательный момент. Нет законов, которые нужно исполнять. Есть чувство – ну и слава Богу. То есть критерием является приятность самого человека. Но вот посмотрим, что святитель Игнатий (Брянчанинов) говорит. «Возлюбленные братия, свойственно любви часто воспоминать и помышлять о любимом, свойственно любви часто направляться и устремляться сердцем и душою к любимому». Фотокарточку носить, да? «Непрестанно помнить любимого и помышлять о нем, непрестанно ощущать себя привлеченным к любимому свойственно любви совершенной. Богу угодно, чтобы такою совершенною любовью мы любили Его. Это естественно, Бог совершенен, и Он должен быть любим любовью совершенной». Совершенная любовь – это Бог Троица. Удивительный, конечно, момент – явление Святой Троицы преподобному Александру Свирскому, так же, как и Аврааму. Надо сказать, в богословии этот момент не совсем осмыслен.

Любовь выше любых даров и благодеяний. Апостол Павел пишет: «Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я – медь звенящая или кимвал звучащий. Если я имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание, и всю меру, так, что могу и горы переставлять, а не имею любви, то я ничто» (1Кор. 13:1–2). Если я изучил 20 языков, стал министром и президентом, каким бы талантом ни обладал, оказался бы самым великим композитором, гениальным художником, успешным коммерсантом, вообще, чем бы я ни стал, что бы я ни сделал, если я любви не имею, то это вообще ничто. Видите как. Мы все устремлены к неким фактическим, земным целям и задачам. Это неплохо, но это вещи другого порядка.

«Если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, нет в том никакой пользы» (1Кор. 13:3). Благотворительностью занялся, вообще все раздал, все пожертвовал, а без любви это ничто перед Богом. Даже собой пожертвовал, а любви не имел, и это опять ничто. А что ж такое любовь? У апостола Павла дается очень красивое, поэтичное определение, которое я студентам рекомендую выучить на всю жизнь, запомнить. Когда им становилось грустно, они это вспоминают, у них как бы Евангелие в груди, в сердце: «Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит. Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится. Ибо мы отчасти знаем, и отчасти пророчествуем; когда же настанет совершенное, тогда то, что отчасти, прекратится. Когда я был младенцем, то по-младенчески говорил, помладенчески мыслил, по-младенчески рассуждал; а как стал мужем, то оставил младенческое. Теперь мы видим как бы сквозь тусклое стекло, гадательно, тогда же лицем к лицу; теперь знаю я отчасти, а тогда познаю, подобно как я познан. А теперь пребывают сии три: ѳера, надежда, любовь; но любовь из них больше» (1Кор. 13:3–13). Можете привести какие-то примеры из своего опыта, которые иллюстрируют это одно из высших определений любви апостола Павла? Мы уже этим занимались, но хотелось бы обратиться именно к этим формулировкам. «Долготерпит, не завидует». Можно без зависти прожить? «А что я буду с этого иметь?» Обычный вопрос современного человека. «Не превозносится» – это как?

– Наоборот, другого превозносит.

– Превозносящийся как мыслит? «По крайней мере, я не хуже этого или этой».

А приобретший любовь уподобился Богу. «Любовь не раздражается». Сегодня был у кардиолога на обследовании. И он сообщил мне интересную вещь. Я выяснял, можно ли мне прописывать лечение, которое связано с достаточно большими физическими нагрузками. Он все посмотрел и говорит: «Батюшка, вы не тем занимаетесь. Вас по ложному пути пустили». – «А что такое?» – «Сердце болит, и от болезни сердца человек может умереть. Действительно, больше всего таких смертных случаев, но совершенно не от того, что человек не занимается или занимается физической нагрузкой». Я говорю: «Отчего же болит сердце?» – «А сердце болит оттого, что человек раздражается. Оттого что человек живет не мирно. Оттого что он гневлив. Оттого что он от множества страстей попадает в стрессовую ситуацию. И от этого стресса постоянного страдает сердце». Я спрашиваю: «Ну а противоположное тоже верно?» Он говорит: «Да, я как кардиолог могу это подтвердить». А у него там аппаратура мощнейшая, клиника элитная, каких у нас в России немного. «Я, – говорит, – обследую сердце, и оно хорошее по всем медицинским показателям у человека, который живет мирно, тихо». Который не раздражается, не завидует, не ищет своего. Видите, интересное медицинское свидетельство. Бог посылает такую милость человеку – продлевает его жизнь, оттого что он живет по законам Божиим. И наоборот.

– Плакат надо повесить в клинике: «Любовь – лучшее средство от инфаркта».

– Да-да. Они там, конечно, проповедуют всякую ходьбу дозированную, физические упражнения, но меня поразило, что, действительно, он из своего личного опыта пришел к тому, что существует прямая связь между миром в нашем сердце и его здоровьем. Как только из сердца уходит мир – мы становимся кандидатами к тому, чтобы получить сердечную болезнь.

Есть такие, уже ставшие известными, изречения: Справедливость без любви делает человека жестоким. Правда без любви делает человека критиканом. Воспитание без любви делает человека двуликим.

Ум без любви делает человека хитрым. Приветливость без любви делает человека лицемерным.

Компетентность без любви делает человека неуступчивым.

Власть без любви делает человека насильником. Честь без любви делает человека высокомерным.

Богатство без любви делает человека жадным.

Вера без любви делает человека фанатиком. Обязанность без любви делает человека раздражительным.

Ответственность без любви делает человека бесцеремонным.

– Батюшка, а почему воспитание без любви делает человека двуликим?

– Очень просто. Вот ребеночек поступает в воскресную школу, ему там что-то говорят, воспитывают, а после этого он приходит в светскую школу, и его учат совсем по-другому. Без любви. Если нет любви в семье, это вообще корень всех проблем. В церковных школах я очень много наблюдал таких случаев. Всегда удивляешься, когда человек вдруг потом стал преступником, или может какие-то безнравственные вещи творить. Он же святой ребенок. Но он в этой среде святой. Он в храме святой. Среди детей церковных он один, а попадает в другую среду и не может противостоять. Он туда попал и принимает форму сосуда.

Если бы у него был стержень любви, то он не стал бы вести такую жизнь греховную.

А без любви он здесь такой, а там иной. Дома перед бабушкой он один, перед мамой другой, а перед папой третий. И родители путаются. А батюшкам приходится распутывать. Это ребенок лукавый всех запутал. Потому что бабушка (а бабушка ведь авторитет!) ему позволила гулять или бегать, а мама не позволяет, а папа что-то третье сказал. И он всех посталкивал между собой, у одного выпросит одно, у другого другое, у третьего третье. И даже между супругами лавирует. Это упражнение в лукавстве. Он понимает слабости одного и слабости другого, и в этих слабостях все время существует. Он с самого детства воспитывается в лукавстве.

Какое это воспитание? Это упражнение в лукавом образе жизни. Данная программа будет всю жизнь реализовываться. Он станет точно так же приспосабливаться к разным начальникам на работе, делать карьеру или просто существовать, ничего не делая. Так же он будет выстраивать свои отношения с близ- кими, родными. Это калека, инвалид духовный на всю жизнь. А почему? Потому что у него не было воспитания с любовью. Он этой любви не получил.

…Давайте продолжим список того, что получается без любви.

– Строгость без любви делает человека жестоким.

– Любовь без любви делает человека развратным.

– Честность без любви делает человека упрямым.

– Общительность без любви делает человека потворствующим.

– Совершенно верно: сама добродетель без любви превращается в грех. Воздержанный человек без любви может возгордиться, а может и помереть от недоедания. Он постится и ходит злой. Отцы говорят: лучше съесть верблюда, чем человека. Почему так? Потому что человек своей злостью фактически съедает этих людей. Лучше бы он съел мясо и успокоился.

– Молитва без любви делает человека фарисеем.

– Совершенно верно. Можно лоб расшибить, говорят: подвижник, по тысяче Иисусовых молитв читает. Но Богу это может быть не угодно. Святые отцы говорят: не от количества прочитанного зависит молитва , а сердечко-то где при этом? У тебя сердечко-то участвует в молитве? Оно с любовью это делает?

– Смелость без любви делает человека охотником. Большой судак жрет маленького судака, в этом он чем-то похож на человека.

– Смелость без любви – это, наверное, авантюризм.

Целомудрие без любви делает человека…

– Тоже фарисеем.

– Есть люди, которым Господь дал целомудрие с детства. Смотришь на некоторых целомудренных девиц, думаешь: слава Богу. А копнешь, и становится понятно, что это целомудрие само по себе не спасительно. Человек находится в гордыне, на всех смотрит сверху вниз: «да кто вы такие, вы вообще все развратники, а я человек целомудренный, чистый». Нестяжание без любви делает человека…

– Расточительным.

– Кротость без любви делает человека…

– Трусливым. Или безбожным, малодушным.

– Радость без любви делает человека…

– Смешливым, беспечным.

– Беспечным, да. Он может стремиться к тому, чтобы только ухватить радость, он все время ищет каких-то новых радостных впечатлений, наслаждений. У него вся жизнь только в том и состоит, чтобы достигнуть радости. А она пустая, после этой радости плакать хочется. Она никаких проблем не решает на самом деле, ни в этой жизни, ни в будущей. И радость эта на три секунды.

Мужество без любви делает человека…

– Безрассудным.

– Безрассудным, может быть, да. Фанатичным.

Смирение без любви делает человека…

– Батюшка, а разве возможно смирение без любви?

– Смирение, пожалуй, это разновидность любви. Наверное, смирение без любви это ложное смирение. Напоказ. Человек прикидывается таким смиренным, смиренным, а потом вдруг – раз, как выдаст…

В чем любовь проявляется? «Изменение во время молитвы страха Божия в любовь Божию. Верность к Господу, доказываемая постоянным отвержением всякого греховного помысла и ощущения. Несказанное, сладостное влечение всего человека любовью к Господу Иисусу Христу и к поклоняемой Святой Троице. Так описывает аскетические опыты Игнатий (Брянчанинов). Смотрите – во время молитвы страх Божий модифицируется в любовь. Греховный помысел отлепляется. Человека так влечет, что он бегом бежит в храм. Ждет, когда же, наконец, помолиться можно, уединиться. Самое сокровенное, что у него бывает в жизни, это когда он в тишине обращается к Богу. Это самое высокое, что у него есть. И тяжко, если он действительно долго не был в храме, не мог побыть в тишине, помолиться от сердца. Для него такая потеря непосредственно связи Божией – это большая трагедия.

Добродетель любви ведет к зрению в ближних образа Божия. Мы любим других людей не потому, что они наши родственники (хотя – все родственники, через Адама и Еву, а если христиане, так еще и двойные родственники, во Христе). В каждом человеке, мы говорим, существует образ Божий?

-Да.

– Вот ежели бы мы с вами поупражнялись в этом духовном делании – видеть в каждом человеке образ Божий! И видеть в каждом человеке еще и подобие Божие, добродетели. Во всяком же человеке есть добродетели? Ну, какие-то есть, да?

Любить в человеке то, что от Бога, – вот на чем основана духовная любовь-то. Не просто мы придумываем, что он наша кровушка, что он нам близкий какой-то. Он сегодня близкий, а завтра далекий. Это очень быстро происходит. Мы видим в нем, прежде всего, Божественное. И за это его любим.

«Проистекающее от этого духовного видения – предпочтение себе всех ближних и благоговейное почитание их о Господе. Любовь к ближним братская, чистая, ко всем равная, беспристрастная, радостная, пламенеющая, одинаковая к друзьям и к врагам». Вот аскетические опыты – ко всем равная любовь. Вообще можно ли всех равно любить?

– Посредством благодати. Потому что иначе тяжело очень.

– Равно любить, но по-разному. Действительно, ведь Христос тоже любил равно, но по-разному. Разная любовь-то у него была и к своим ученикам, и к людям. Он же нам дал такой пример любви.

«Восхищение β молитву и любовь ума, сердца и всего тела, несказанное наслаждение тела радостью духовной, упоение духовное». Вот в чем проявляется любовь. «Расслабление телесных членов при духовном утешении. Бездействие телесных чувств при молитве. Разрешение от немоты сердечного языка. Прекращение молитвы от духовной сладости. Молчание ума. Просвещение ума и сердца. Молитвенная сила, побеждающая грех». Вот видите, описывается множество всяких свойств, проявлений любви даже на телесном уровне. По свидетельству святителя Игнатия (Брянчанинова), который сам синтезировал опыт множества святых отцов, умолкают телесные чувства. Даже расслабляются все телесные члены.

Как у нас человек сейчас расслабляется? Выпить, закусить, в баню сходить, физиологическим способом уйти от стресса, от того страшного, конечно, противоречия, которое есть в этом мире. А по любви это возможно. Это относится и к телу, и к душе, и к духу. Смотрите, какое красивое выражение: разрешение от немоты сердечного языка. То есть у нас, помимо обычного языка, есть, оказывается, еще и язык сердца. А что это за язык такой?

– Общение с Богом.

– Когда от сердца к сердцу говорят. Это совсем другая речь. Одно дело мы передаем информацию – из одной головы в другую или общаемся душевно, передаем чувства. Бывает, что надо поделиться с кем- то своими чувствами, выкинуть их и забыть. Пусть теперь он с этими чувствами борется, да?

А есть общение от сердца к сердцу, когда действительно затрагивается наш духовный пласт. И немота нашего сердечного языка отверзается. Вообще сердце-то у нас молчит, оказывается. Язык этот говорит, информацию мы считываем, куда-то ее перекачиваем, перегоняем, и если вечером посмотреть на день, оглянуться, то выяснится, что мы вообще как компьютеры работаем. Кто-то нам передал информацию, мы ее перебросили, а где наша жизнь-то? Сердце в чем участвовало, чем оно занималось? А от сердца-то мы хоть одно слово кому-нибудь сказали за день? А мы какое- то хоть сердечное слово от кого-то услышали?

Педагогика сердца – это совершенно другой пласт, другой образ жизни, существования воспитателя и ребенка. И действительно, немота сердца только при любви и разрешается. Мир Христов наступает в человеке, он успокаивается, сердечко перестает болеть и колоть. Все страсти отступили, все затихло: и страсть чревоугодия, и блудная, и сребролюбие, и гнев, и печаль, и раздражение, и тщеславие – наступила тишина. Все разумные наши установки – а зачем жить, существовать, все наши земные смыслы поглощаются разумом Христовым. 

Источник: https://azbyka.ru/otechnik/antropologiya-i-asketika/vospitanie-dobrodetelej/#0_119