Камень в силу своей плотности и твердости является идеальной эмблемой материального мира, символом надежности и стабильности. Но так как в христианстве не только человек, но и материя включены в Божий промысел спасения и предназначены к преображению, то и христианская символика камня носит духовный характер и отражает процессы духовного созидания и преображения.
Основное символическое значение камень получает когда рассматривается как элемент постройки, воздвигающейся по Божественному плану, храма Божия, а в широком смысле Церкви Христовой. И в этом случае камень воспринимается как аналог человеческой личности, как элемент сообщества — Церкви. Эта аналогия отражена и в русском языке, где слово «церковь» обозначает и храм и сообщество христиан.
В Библии можно выделить три основных символических понятия, связанных с камнем, в которых используется архитектурная символика: «камень основания», «краеугольный камень» и «живые камни». В Евангелие от Матфея Христос, обращаясь к апостолу Симону (Петру) говорит: «Ты Петр (камень), и на сем камне Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее»
(Мтф. 16,18). Тем самым Господь называет Апостола «камнем основания». Но это относится и к другим Апостолам, что видно из текста Откровения: «Стена города имеет двенадцать оснований и на них имена двенадцати Апостолов Агнца» (Откр. 21,14).
Краеугольным камнем называет Себя Сам Христос (Мтф. 21,42, Мрк. 12,10, Лк.20,17), ссылаясь на слова псалма: «Камень, который отвергли строители, соделался главою угла» (Пс. 117,22). Часто понятие «краеугольный камень» путают, или сознательно смешивают с «камнем основания», что особенно характерно для западного христианства. Тем самым происходит замещение Христа апостолом Петром и последний выступает как наместник (vicarius) Христа, передавая по наследству свою должность римским папам, что и закреплено в католической догматике. На самом деле камней основания в постройке всегда несколько, по крайней мене четыре, а краеугольный камень только один. Правильнее предположить, что он завершает постройку, являясь замковым камнем, главою единственного угла — верхушки здания. Ведь именно Христос — Глава Церкви. Наиболее яркий, часто встречающийся в ювелирном искусстве пример «краеугольного камня», как символа Христа, это драгоценный камень в средокрестии крестов, в месте соединения четырех углов. Соответственно камни на концах балок креста понимаются как «камни основания» и могут обозначать четырех евангелистов или четыре стороны света. Тоже можно сказать и об изделиях круглой или близкой к кругу форме, где драгоценным камнем особо отмечен центр.
Понятие «живые камни» встречается у апостола Петра. Святой Петр называет Христа живым краеугольным и драгоценным камнем, и в тоже время понятие «живые камни» распространяет и на всех христиан, строящих из себя дом духовный (1Петр. 2,4-5). Апостол Павел, называя христиан «согражданами святым» также говорит, что они «быв утверждены на основании Апостолов и Пророков, имея Самого Иисуса Христа краеугольным камнем» (Еф. 2,19-20). Таким образом мы видим, как через архитектурные понятия передается структура и иерархия Церкви Христовой.
В понятии «живые камни» заключена идея преображения как человека, так и материального мира. Эта идея могла передаваться в искусстве посредством обработки обычного камня, в частности вырезания на нем священных изображений. Примером могут послужить резные иконки из стеатита, широко распространенные в Византии 11-12 вв., или широко бытовавшие на Руси иконки из сланцев и других, преимущественно мягких, пород камня. И конечно, идею преображения передает контраст, существующий между обычным камнем и драгоценным.
Драгоценные камни, в силу своей природной уникальности, во все времена и у всех народов были окружены ореолом таинственности. Им приписывались магические и целительные свойства. Отголоски древних легенд и мифов о камнях можно встретить и в христианстве, особенно на бытовом уровне. В Церкви же, драгоценные камни чаще всего символизировали духовные качества. Основным критерием являлся цвет камня. Именно с цветом, а не с породой камня ассоциировался набор сакральных качеств, и именно цвет, чаще всего определял название камня. В древности одно имя могли носить разные минералы, обладающие сходными признаками, и наоборот, один минерал, в зависимости от окраски, мог иметь несколько названий.
Камни среднего и небольшого размера служили для украшения богослужебных предметов, выступая в роли «живых камней», созидающих Церковь Божию. Форма камня не имела принципиального значения, являясь его личным материальным качеством. Обработка сводилась исключительно к выявлению главного — цвета, а природная форма камня по возможности сохранялась. Его кристаллическая структура не обнажалась, как при огранке, а благодаря полировке, загоралась внутренним светом. Камни, в прямом смысле, получались «живыми». Происходило как бы духовное преображение материи. Камни различной природной формы органично вписывались в композицию произведения, сохраняя свою индивидуальность, и наполняли еще большим духовным содержанием каноническую форму изделия. Такие произведения, при небольшом разнообразии внешних форм, обладали неповторимой, живой красотой. Данный подход является отражением церковного принципа соборности, реализуемого только в свободе, когда каждый христианин, становясь «живым камнем» сохраняет себя как личность, и соединяется со святыми и Господом в Его
Церкви — Мистическом Теле Христа.
Часть 2
В Библии самоцветы упоминаются как в прямом значении, так и в символическом. Прямое указание Господа на использование избранных драгоценных камней в предмете церковного ювелирного искусства, предназначенного для богослужения, мы находим в книге Исход (39. 8-30), где названы 12 драгоценных камней с именами израильских родов, которые должны украшать судный наперсник. По словам иудейского историка Иосифа Флавия (I век), эти камни обладали чудесным свойством передавать Божию волю при свершении правосудия и свидетельствовали о присутствии Господа во время жертвоприношений. Т.е. они были проводниками Божественной энергии и символизировали духовные качества Бога.
В большинстве мест Библии упоминание драгоценных камней служит для символического выражения идей Священной славы Господа, открытой пророкам. В Ветхом Завете — это видение пророком Иезекиилем трона Господня, который сравнивается с сапфиром (Иез.1.26) и описание Моисеем «места стояния Бога Израилева» на горе Синай, как «нечто подобное работе из чистого сапфира и как самое небо ясное» (Исх. 24.10). Мы видим, что здесь основным символом Господа является сапфир, камень синего цвета, обозначающего истину, тайну и трансцендентность. Такая символика полностью соответствует ветхозаветному восприятию Бога.
В Новом Завете, в книге Откровения Иоанна Богослова мы также встречаем нетелесное описание Господа Вседержителя (Откр. 4.2—3), который «видом был подобен камню яспису и сардису; и радуга вокруг престола, видом подобная смарагду». И в описании небесного Иерусалима апостол уподобляет славу Божию, освещающую город, «драгоценнейшему камню как бы камню яспису кристалловидному» (Откр. 21.11). Под ясписом всегда понимался зеленый камень, традиционно зеленая яшма или, что более вероятно, нефрит или жадеид. Название смарагд также носили зеленые камни, чаще всего изумруд. Сардис — это красный камень, либо красная яшма, либо корнеол. Таким образом, в Новом Завете символом Господа являются камни зеленого и красного цвета, передающие образ Сына Божия. Зеленые — яспис и смарагд показывают Христа как источник Вечной Жизни, а красный цвет сардиса напоминает о Его Жертве.
Еще больший символический материал дает описание апостолом Иоанном небесного Иерусалима (Откр. 21.11-23). Двенадцать оснований стены города, имеющие надписи имен апостолов «украшены всякими драгоценными камнями. Основание первое яспис, второе сапфир, третье халкидон, четвертое смарагд, пятое сардоникс, шестое сардолик, седьмое хризолит, восьмое вирилл, девятое топаз, десятое хрисопрас, одиннадцатое гиацинт, двенадцатое аметист». Андрей Кесарийский указывал, что 12 камней с основания стены Небесного Иерусалима и с наперсника Первосвященника свидетельствуют о единстве Нового и Ветхого Завета. Он же первый связал камни основания с именами апостолов, сопоставив их добродетели с символическим значением камней. При этом святой Андрей подчеркнул, что «указанием частных свойств добродетели каждого из апостолов, мы не отвергаем их общности и единства, но желаем только раскрыть всецелое тождество, соединяющее их между собой наподобие цепи».
В дальнейшем существовали и другие варианты списков. Отличие обьяснялось разным порядком перечисления апостолов в Евангелиях и тем фактом, что апостол Павел являлся фактически тринадцатым апостолом. В этом случае «братьям громовым Иакову и Иоанну соответствовал один камень. Приведем список соответствия камней основания с именами апостолов Андрея Кесарийского (в скобках указаны современные наименования). Яспис (яшма или нефрит) — Петр, сапфир (лазурит) — Павел, халкидон (гранат) — Андрей, смарагд (изумруд) — Иоанн, сардоникс — Иаков Алфеев, сардолик (сердолик) — Филипп, хризолит — Варфаломей, вирилл (берилл) — Фома, топаз — евангелист Матфей, хризопраз — Фаддей, иакинф (гиацинт) — Симон Зилот, аметист — Матфий.
В некоторых случаях, когда понятие «камень основания» относили только ко Христу, камни Небесного Града символизировали качества самого Господа. Например: яспис — искупление грехов, сапфир — душу, халкидон — стремление к истине, изумруд — доброту, сардоникс — силу духовной жизни, сардис — готовность отдать свою кровь за Церковь, хризолит — божественную красоту, берилл — смирение, топаз — честность, хризопраз — непримиримость к греху, гиацинт — царское достоинство и аметист — совершенство. Так как человек должен реализовать в себе образ божий, т.е. приобрести божественные качества, то и камни Апокалипсиса могли обозначать духовные качества христианина.
Пример подобной трактовки находим у Рабана Мавра, архиепископа Майнцкого (начало 9 века). «В яшме отражается истина и вера; в сапфире — высота надежд небесных; в халцедоне — пламя внутреннего милосердия. В изумруде выражена сила веры в несчастии; в сардониксе — смирение святых; в сарде — священная кровь мучеников. Хризолит отражает истинную духовную проповедь; берилл — совершенство пророчеств. Наконец, в хризопразе отражены труды благословенных мучеников и их вознаграждение; в гиацинте — вознесшиеся на небо в высоких мыслях и их покорное сошествие к делам земным; в аметисте — постоянная мысль о Царствии Небесном в душах смиренных». Этот же автор трактует 9 драгоценных камней, украшающих одежды царя Тирского в книге Иезекииля (28.13), как 9 чинов ангельских. С двенадцатью ангелами сопоставляли и камни основания стены нового Иерусалима (Откр. 21.12). Разумно избегать формального восприятия символов, помня слова святого Андрея Кесарийского, что «точное исследование непостижимых для нас вещей достойно посмеяния».
Для древней Церкви драгоценные камни являлись, главным образом, символами духовных качеств, независимо от их персонификации, так как в полной мере они присущи только Господу и Его Святой Церкви, образ которой нам и являет Небесный Иерусалим. Этим объясняется обилие самоцветов на окладах святых чудотворных икон и Евангелий и других особо почитаемых церковных реликвиях. Даже светские украшения из драгоценных камней религиозным сознанием воспринимались духовно. Так, по словам святого Григория Нисского (IV век): «Монисто, состоящее из драгоценных камней, символ многих добродетелей, унизанных заповедями как драгоценными камнями — украшение для шеи благочестивой невесты».
ИСТОЧНИК: http://mindraw.web.ru/bibl_icon5.htm