Димон: сказка для детей от 14 до 104 лет — прот. Александр Торик.

ГЛАВА  8.

Сектор Критического анализа»! -торжественно провозгласил приободрившийся менеджер. – И свободы распространения информации!

Димон осмотрелся вокруг себя. Повсюду кипела какая-то актвная непрекращающаяся деятельность, подобно броуновскому движению молекул, по всему пространству перемещались люди, то соединяясь в пары или группы, то снова расходясь и снова создавая новые кратковременные соединения. Среди этого волнующегося людского океана частыми островками возникали небольшие зоны затишья самого разнообразного вида.

Вот перед взором Димона возникла комната со сводчатым потолком, в которой некто черняво-плешиво-редкобородый, облачённый в длинные черные одежды, с увлечением строчил на куске пергамена: «Довожу до сведения Вашего Высокопреосвященства, что настоятель Н-ской церкви…»

Другой «островок» представлял собой ярко освящённый зал, набитый народом, где с высоты увенчанной советским гербом трибуны маленький кудрявый человечек в очках крикливо гнусавил: «Таким, как поэтесса Ахматова, нет места в среде передовой творческой интеллигенции! Она своими стихами порочит…»

Третий выглядел как городская площадь, на которой толпа одетых в средневековые одежды людей кричала в адрес сжавшейся у стены здания и низко пригнувшей голову женщины: «Ханна – ведьма! Ханна – колдунья! Ханна сглазила наших детей! Ханна наводит порчу на наши поля…»

Следующий «остров», очевидно, являлся какой-то редакцией, так как там за множеством компьютеров сидели разновозрастные мужчины и женщины и лихорадочно колотили по клавишам. Димон взглянул на экран ближайего «компа», там набиралось: «Всем известная Ксюша вчера вновь продемонстрировала свой цел-люлит…»

На другом экране было: «Очевидно, певец Б. всё-таки страдает не только хроническим алкоголизмом, но и…»

Следующий экран горел ироничным: «Конечно, нахапав такое количество народных денег, олигарх С. может просаживать в казино за один вечер…»

А в кишащей между «островов» людской массе со всех сторон раздавалось: «Представляешь! Этот мерзавец Джо сказал мне..», «Вы слышали! Какие гадкие устрицы подавали у Maksima…», «Аи Бао опять застукал свою жену с разносчиком воды…», «Я всегда утверждал, что такой урод, как Махмуд, не сможет…», «Это всё попы и монашки охмуряют простых тружеников…», «Таки что вы подумали? Изя никогда не взглянет на эту кривую Бро-ху…», «Хуссейн угрожает всему цивилизованному миру своим бактериологическим оружием…», «Да эта шлюха Сагалаки разве сумеет красиво накрасить волосы…», «Мистер и мисисс Винер наверняка разочаруются в своей новой экономке, так как…», «Это, должно быть, сам Дхарка украл шкуры у своей тёщи…», «Витюха, козлище, провонял своей анашой всю мою БМВ-шку…»

Димка, не выдержав, плюнул и вопросительно посмотрел на Тофика.

– Слушай, Тофик! Это что за канализация, в которую мы попали? Здесь что, кайф ловят, пичкая друг друга дерьмом?

– Что вы, что вы! Просто здесь каждый имеет право свободно высказывать свои замечания любой степени критичности, свободно распространять их в здешнем информационном пространстве, свободно создавать собственные версии интересующих его событий, пусть даже основанные на непроверенной или заведомо неточной информации. Это и есть высшее достижение свободы слова! – восхищённо продекламировал менеджер.

– Это, типа, свобода врать, клеветать и сплетничать? Ну её на фиг, такую свободу! -выругался Димон. – А что же происходит с теми, кто сделал выбор остаться здесь и перешёл на основной уровень?

– Хотите увидеть?

– Хочу!

– Смотрите!

Димка едва не задохнулся от ударившего по обонянию ядовито-кислотного удушливого газа, которым было наполнено всё пространство, напоминающее бесконечную пропасть каньона, дно которого было усеяно сидящими, лежащими, ползающими на четвереньках, бродящими, словно поражёнными слепотой, людьми. Их стоны сливались в один непрерывный истошно-тоскливый гул.

– Это чей-то с ними там, что за отравой они дышат? – сам стараясь не дышать, прошептал Димон.

– Концентратом злобы, стимулирующей в людях потребность лгать, клеветать и осуждать других людей, – пояснил Димке стоящий рядом с ним Вестник. – Когда человек в земной жизни принимает помысел осудить кого-либо и соглашается с этим помыслом, в защите его души появляется брешь, через которую он из этого места начинает подсасывать слабенькую струйку этой субстанции, которая начинает как-бы жечь душу изнутри, вызывая в ней потребность излить это зло наружу в какой-нибудь форме – лжи, клеветы, оскорблений. И чем чаще человек реализует это желание, тем больше расширяется брешь и тем сильнее наполняется его душа вот этим веществом. Соответственно и потребность в выплёскивании его из себя возрастает всё более. А попав сюда, люди окунаются в разъедающую злобу во всей её силе, причём теперь уже полностью лишенные всякой защиты. Что они там испытывают, ты видишь сам.

– Там они получают ещё одну свободу, -торжественно объявил Тофик, – свободу слушать о себе всё, что было высказано в их адрес в лицо и за глаза за всё время их земной жизни и по окончании её. Ведь многие даже после перехода из земной жизни сюда продолжают оставаться предметом и темой для реализации свободы слова и распространения информации другими, ещё живущими в земном мире людьми! И так вечно!

– Да уж, счастье! – задыхаясь, помотал головой Димка. – Давай скорее отсюда!

– Как изволите, как изволите! – шаркнул ножкою Тофик. – Всё для клиентов, прошу!

И, вступив на дорожку со светящимися стрелками, они оказались в другом пространстве.