В шестидесятые годы символом благосостояния нашего народа был телевизор, в семидесятые – магнитофон, в восьмидесятые – видео. Ну, а в начале девяностых – персональный компьютер. Его привозили из-за границы, а потом торжественно показывали гостям, уверяя, что с приобретением компьютера у людей начинается принципиально другая жизнь, ибо он открывает перед ними такие горизонты, даёт такие возможности… Короче, «вам и не снилось».
Теперь компьютером никого не удивишь. По крайней мере, в Москве. И, как часто бывает, голубая мечта, сбывшись, постепенно посерела. А местами даже почернела.
Выяснилось, что компьютер, конечно, облегчает человеку жизнь, но смысл жизни к нему не сводится. А у кого сводится, тот (точнее, его психика) вызывает серьёзные опасения. Погружаясь в виртуальный компьютерный мир, человек отчуждается от реального, перестаёт интересоваться окружающим миром, аутизируется.
Особенно уязвимы в этом отношении дети и молодёжь. Что вполне понятно: они ещё не сформировались и легко поддаются влияниям. А мир компьютерных игр так заманчив, красочен и главное, моден! Его усиленно рекламируют и в роскошных глянцевых журналах, и по радио, и по телевизору. Кто может устоять перед таким соблазном?
Дети, по крайней мере, не могут. И в последние годы всё больше родителей сетуют на то, что их чада слишком много времени проводят за компьютером, пренебрегая уроками, чтением книг, рисованием, посещением кружков и общением с друзьями. Потому что какое это общение, если ребята часами нажимают на кнопки, перебрасываясь только короткими восклицаниями типа: «Ах, ты так? А я тебе так!.. Ты куда? Получай! У, блин, промазал»!
Особенно волнуются мамы. Что совершенно понятно. Не разделяя чисто мужского преклонения перед техническим прогрессом, они склонны обращать внимание на морально-этическую сторону новейших достижений.
А компьютерные игры буквально нашпигованы всякой нечистью: монстрами, скелетами, привидениями, киборгами, злобными орками, людоедами… Ну, а дети под предлогом борьбы со злом, настраиваются, я бы даже сказала, программируются на садизм.
Вот, например, какие «полезные советы» даёт компьютерный журнал «Страна игр» ребятишкам, соблазняя их сыграть в игру «Аллоды: печать тайны»: «Миссия десятая. Логово людоедов. Как не сложно догадаться, в этой миссии вам придётся мучить толстых, волосатых монстров неопрятного вида, в простонародье именуемых людоедами. Опасного ничего нет, а денег можно загрести кучу… По пути вам встретится парочка первых людоедов, забейте их в полном соответствии с традиционной стратегией забивания крупной дичи… Перед мостом зарежьте ещё одного несчастного толстяка, заберите его скромные сбережения и продолжайте свой путь… Разные хрюшки-зверюшки вас, я надеюсь, не остановят, а перебить десяток бледно-жёлтых гоблинов не составит никакого труда…»
Неудивительно, что многие дети, насытив свою фантазию этими страшными образами, начинают пугаться темноты, жалуются на кошмарные сны, не соглашаются оставаться одни в комнате.
Четырёхлетний Ванечка панически боялся игры «Mortal Combat 4» («Смертельный поединок 4»). Сам он ещё играть в неё не умел, но видел, как играли двоюродные братья. Жуткие сцены мордобоя преследовали малыша в ночных кошмарах, он мочился в постель, сильно заикался. Однако всякий раз, когда братья запускали при нём эту игру, Ваня заворожённо следил за побоищем. А если его пытались увести в другую комнату, плакал и сопротивлялся.
Навязчивый страх темноты, смерти, одиночества и проч. характерен не только для маленьких детей, но и для подростков, увлекающихся компьютерными играми. Вы скажете:
– Но детей ведь не оторвать от экрана! Если б им было по-настоящему страшно, они бы не стремились к подобным играм.
Однако страшное не только пугает. Оно ещё и завораживает. Особенно когда происходит не с тобой, а с кем-то другим. Взрослые люди тоже любят пощекотать себе нервы «ужастиками», но только психика у них устойчивей, (И всё равно перебор «страстей-мордастей» зачастую приводит к нервному срыву!)
Я уж не говорю о том, что движущиеся изображения на цветном экране сами по себе, независимо от содержания игры, обладают определённым гипнотическим эффектом. А музыка этот эффект усиливает ещё больше. Вы, наверное, и по себе замечали, как трудно бывает оторваться от экрана телевизора. Он притягивает, словно магнит. И ведь знаешь, что показывают муру, а встать и выключить сил нет. С компьютером то же самое.
Воспитательный эффект от подавляющего большинства компьютерных игр, мягко говоря, сомнителен, ибо их смысл почти всегда сводится к убийству. А где-то ребёнка могут заодно приобщить и к реалиям уголовного мира. Снова обратимся к красочному детско-подростковому журналу.
На сей раз рекламируется игра «Дон Капоне»: «Гордость и отрада семьи Клерикузо: 4 казино, приносящих по 4 млн. $ в неделю каждое, и стриптиз-клуб, дающий 3,5 млн. $ чистыми… Любые проблемы решаются за три выстрела… заодно и курьеров постреляем немного… Окно найма новых гангстеров (с такими умопомрачительными доходами нам доступны все девять профессий подпольного мира: вышибалы и стрелки, налётчики и снайперы, воры и киллеры, гробовщики, террористы и шофёры.)»
Наверное (даже наверняка!), взрослым, сочиняющим подобные рекламы, всё это кажется забавной шуткой. Но родителям ребят, напитавшихся психологией таких компьютерных игр, – не до шуток.
Играли, но кроме подобных игр у ребят была ещё масса других, в которых никаким истреблением врагов даже не пахло. Теперь же игры типа лапты, городков, штандра, вышибал, горелок, бояр и проч. почти никому из современных мальчиков и девочек неизвестны. Настольные игры тоже в чести не у всех. Многим детям, сызмальства привыкшим к острым, захватывающим ощущениям, которые предоставляет компьютер, настольные игры кажутся чересчур пресными. А уж про ролевые игры, когда ребёнок спонтанно разыгрывает целые импровизированные спектакли, и говорить нечего. Это теперь «кино не для всех». У большинства не хватает фантазии. Но даже те, кто играют, обычно разыгрывают батальные сцены, до боли напоминающие эпизоды компьютерных игр. Их фантазия тоже не идёт дальше разнообразных видов магии и физического уничтожения противника.
И потом, когда дети гоняются друг за другом с пластмассовыми пистолетами, крича: «Падай! Я тебя убил!», это, согласитесь, мало похоже на настоящую войну. В компьютерных же играх всё очень натуралистично. Там реализм – одна из главных приманок. В описании новых игр специально подчёркивается, что новый вариант ещё реалистичнее предыдущего. Лужи крови, мозги на стенах, оторванные головы – всё это изображается ярко и красочно. И сцены насилия прочно застревают в подсознании ребёнка.
«Невероятная по красоте графика. Кругом лишь трупы, кровавые ошмётки плоти и лужи крови… за стенами слышатся жуткие вопли и звуки отрываемых рук и ног. Разряды электричества, хлюпанье крови, рёв монстра и скрежет когтей. Дверь открывается и… нам в лицо радостно летит оторванная нога, демонстрируя свои незаурядные аэродинамические свойства», – расписывает достоинства очередной игры всё та же «Страна игр». И многие дети изо дня в день напитываются таким «питательным бульоном».
Детские врачи уже обратили внимание на то, что световые мелькания на компьютерном дисплее навязывают свои ритмы коре головного мозга. В результате у детей, увлекающихся компьютерными играми, могут возникнуть судороги и даже эпилептоидные приступы. А какое-то время тому назад в Японии разразился скандал, связанный с тем, что компьютерная графика в мультфильме спровоцировала у маленьких японцев массовые эпилептические припадки!
Детских психиатров волнует ещё и то, что любители компьютерных игр привыкают находиться в так называемом «пассивном возбуждении», когда удовольствие достигается без усилий, просто путём возбуждения подкорковых структур, заведующих этой эмоцией. Это оказывает расслабляющее влияние на личность, отбивает инициативу, действует как наркотик. Недаром такие дети ничем другим не интересуются, становясь как бы придатком к компьютеру.
Глядя на них, невольно вспоминаешь жестокий эксперимент, который когда-то был проведён над крысами. Им вживляли электроды в участок мозга, где располагается центр удовольствия, и крысы, позабыв про еду и питьё, до исступления нажимали на педаль, стимулируя этот центр.
Ну, а заворожённость злом, при том, что оно вызывает у детей запороговые страхи (фобии)?! В западной психологии уже существует целый раздел – так называемая «виктимология» (от слова «victim» – «жертва»). И утверждается, что у потенциальных жертв насилия обычно бывает, мягко говоря, своеобразный характер: насильник действует на них, как удав на кролика; они и боятся его, и тянутся к нему, как загипнотизированные. Что это будут за мужчины? (Компьютерными играми, в основном, увлекаются мальчики). Даже если исковерканность характера не приведёт к нарушению половой ориентации (чего вполне можно ожидать, учитывая пропаганду безнравственности в подростково-молодёжной среде), всё равно садо-мазохизм ещё никому на пользу не шёл.
По моим, да и не только моим наблюдениям, особенно увлечены компьютерами так называемые «проблемные дети»: дети с заниженной самооценкой, плохо успевающие в школе, испытывающие трудности в общении со сверстниками, дети с задержкой психоэмоционального развития, с гиперактивностью, повышенно возбудимые и т. п. Чем больше у ребёнка психологических барьеров в жизненной реальности, тем глубже он погружается в виртуальную.
Конечно, уход в мир фантазий, грёз и игры всегда был присущ людям с хрупкой психикой. Но чтение книг и, тем более, творчество требуют усилий. А тут всё просто, да ещё у человека создаётся впечатление собственного всемогущества. Вы только представьте себе: ребёнок сидит перед экраном и распоряжается жизнью и смертью крошечных человечков. Простым нажатием кнопки он может уничтожить десяток врагов. В действительности он не умеет практически ничего: ни дать сдачи обидчику, ни залезть на дерево, ни подтянуться на турнике, ни затеять с соседями по двору игру в казаки-разбойники. Но ему это и не нужно! Зачем, когда есть гораздо более лёгкий способ ощутить себя суперменом?
Вот и растут наши дети физически ослабленными, боящимися реальной жизни. Притязания у них завышены, а волевой потенциал, необходимый для того, чтобы добиться желаемого результата, маловат. При малейшей трудности они пасуют, не доводят дело до конца и именно поэтому зачастую плохо учатся, не любят читать, не проявляют интереса к творчеству. В результате несоответствия завышенных притязаний ребёнка его реальным возможностям в душе возникает внутренний конфликт, дискомфорт. И как следствие – ещё большая невротизация. Компьютер же даёт «проблемным» детям шанс уйти от неприятной реальности и почувствовать себя победителями. Беда только в том, что виртуальная реальность затягивает, это своего рода наркотик.
В странах Запада психиатры уже объединяются в специальные ассоциации для помощи пострадавшим от компьютерной наркомании. (Такая ассоциация создана, например, в Германии.)
Появляются жертвы «умного ящика» и у нас. Вот очень типичный случай. Костя с детства был робким и необщительным. А в старших классах замкнулся ещё больше. Единственным местом, где он чувствовал себя нормально, был компьютерный клуб. Постепенно Костя стал проводить там всё больше и больше времени. Теперь он практически не учится, ворует деньги и просиживает в клубе с утра до ночи. Стал агрессивным, совершенно утратил контакт с родителями, но даже слышать не хочет об изменении образа жизни. Производит впечатление одержимого, но считает себя абсолютно здоровым, а своё поведение – нормальным.
Другой юноша – назовём его Глебом – тоже незаметно пристрастился к компьютерным играм. Но, в отличие от Кости, более адекватно воспринимает реальность. Глеб понимает, что с ним творится неладное, хочет отказаться от игры в компьютер, но сделать этого не в состоянии. Стоит ему не поиграть хотя бы один день, как у него начинается типичная «ломка». Мать водила его к нескольким психиатрам. Толку чуть. Врачи разводят руками. Для них это тоже совершенно новое явление, и непонятно, с какого боку тут подступиться. Прописанные лекарства не помогают.
Но даже если ребёнок не становится компьютерным наркоманом, «умный ящик» всё равно разрушительно действует на его здоровье. Вот что рассказала в интервью газете «Клиент» (16 – 20 октября 2000 г.) заведующая отделом НИИ гигиены и охраны здоровья детей и подростков Научного центра здоровья РАМН Марина Степанова: «В первую очередь страдает зрение… Риск появления или прогрессирования уже имеющейся близорукости возрастает. У ребёнка может возникнуть компьютерный зрительный синдром, напоминающий конъюнктивит: глаза краснеют, и ощущение такое, как будто в них насыпали песок… Ребёнок замыкается в виртуальном мире и не получает навыков общения, а это пагубно влияет на психику… Мы проводили специальное исследование и выяснили, что дети сильно устают от всевозможных «стрелялок» и «догонялок»… У особо эмоциональных игроков даже подскакивает давление. Аркадные игры провоцируют агрессивность».
В общем, хотя влияние компьютерных игр на психику человека изучено пока мало, даже то, что уже известно, выглядит не особенно привлекательно. Поэтому трижды подумайте прежде, чем покупать ребёнку компьютер или игровую приставку. Мало ли, что он просит?!
Несколько лет назад я была в Германии, и меня поразило, что почти ни в одном доме (а я общалась с очень большим количеством людей) не оказалось ни компьютера, ни всяких там «Денди» и «Нинтендо». Не потому, что моим знакомым это было не по карману! Отнюдь! Люди они были вполне состоятельные. А на мои удивлённые вопросы в один голос отвечали, что не хотят вводить в соблазн своих детей. И ничего, дети не чувствовали себя обделёнными.
Конечно, бывает, что без компьютера в доме не обойтись: он требуется взрослым для работы. Но не секрет, что родители нередко покупают «умный ящик» не для себя, а в подарок ребёнку, то есть исключительно для игр. А потом сетуют, что им трудно ограничить чадо в пользовании его собственной вещью. Но ведь это так понятно! Как говорится в одном бородатом анекдоте, «моя селёдка, куда хочу – туда и вешаю». Вы же потом ещё и будете самодурами, отнимающими у несчастного дитяти подарки. Так что разумнее не создавать ситуации, из которой потом будет сложно выпутаться. Лучше с самого начала расставить нужные акценты.
Даже если вам лично компьютер не особенно нужен, но вы считаете, что современный ребёнок не в состоянии прожить без «стрелялок» и «бродилок», не афишируйте это. Сделайте вид, будто покупаете компьютер себе. Тогда вам легче будет устанавливать правила пользования. А они должны быть достаточно жёсткими: полчаса, максимум час в день. На самом деле и этого слишком много. Врачи говорят, что шести – семилетние дети могут без ущерба для здоровья заниматься за компьютером не более 10 минут. Ученики 2 – 3 класса – 15 минут. В 4 – 6 классе норму можно повысить до 20 минут, в 8 – 9-ом – до 25 минут, и только в 10 – 11 – до получаса.
Ваш ребёнок, конечно, проявит недовольство, но ему надо популярно объяснить, что подолгу сидеть перед дисплеем вредно для здоровья. Услышав знакомую мотивировку, он, скорее всего, не будет сильно возмущён этими ограничениями. В конце концов, вы же следите за тем, чтобы он (хотя бы приблизительно!) соблюдал режим дня, читал и писал в хорошо освещённом помещении, не утыкался носом в телевизор, чистил зубы, не ел много сладкого и проч. и проч. Главное, чтобы это не выглядело как наказание.
Не ставьте компьютер в детской. Это опять же предрасполагает к бесконтрольному пользованию. А если вы будете каждые две минуты заглядывать в комнату, проверяя, чем занимается ваш ребёнок, он сочтёт, что вы за ним шпионите.
Для снижения дозы электромагнитного излучения стол, на котором стоит компьютер, должен быть не меньше 60 см в ширину. Старые модели мониторов (примерно пятилетней давности) намного утомительней для глаз, чем современные, выпущенные известными фирмами.
Следите также за тем, чтобы ребёнок во время работы за компьютером не сидел спиной к окну: блики на экране портят зрение.
Мимоходом замечу, что особенно опасны для здоровья компьютерные классы, где столы с компьютерами стоят друг за другом, как школьные парты, и за спиной у ребёнка оказывается задняя сторона монитора. Ведь современные мониторы сконструированы так, чтобы максимально снизить излучение от экрана. А это, соответственно, увеличивает излучение в других направлениях. Специалисты советуют расставлять в таких классах столы «в шеренгу».
Заинтересовывайте ребёнка разными другими играми. В последнее время психологи и педагоги заволновались, что традиционные детские игры находятся на грани вымирания, и в книжных магазинах появилась литература, из которой можно узнать правила многих несправедливо забытых игр. Не поленитесь сходить в магазин или в библиотеку, а потом увлечь ребёнка ручейками или горелками. В данном вопросе (как, впрочем, и во многих других) залогом успеха будет энтузиазм взрослого.
Важно и приучать ребёнка мастерить, рисовать, лепить – в общем, что-нибудь делать руками. Если квартира позволяет, выкроите ему уголок для мастерской.
Увлёкшись каким-нибудь ремеслом, ребёнок будет меньше тянуться к компьютеру. Но только надо проявить упорство, вовлекая его в новую деятельность, ведь «проблемные» дети боятся неудач и предпочитают заранее отказаться от всего того, что кажется им чересчур сложным.
Не внушайте ребёнку отношение к компьютеру как к сверхценности. Так, например, не стоит, чтобы возможность поиграть в компьютер была для ваших детей лучшей наградой за труды. «Умному ящику» следует отвести более скромное место в ряду других занятий. Давайте ребёнку понять, что в эти игры чаще всего играют со скуки, когда больше нечего делать. И не только на словах, но и на деле демонстрируйте ему, что в мире очень много интересного.
Ни в коем случае не демонизируйте «агрегат» жалобами на то, что ребёнка от него не оторвать. Вы ведь таким образом расписываетесь в собственном бессилии и предрешаете своё поражение.
Если вы почувствуете, что компьютер начал затягивать вашего ребёнка, поскорее займитесь выявлением психологических причин, по которым вашему сыну (от компьютера обычно не оторвать мальчишек) милее всего общество «умного ящика».
Если он подражает друзьям, сведите его с детьми, у которых не такие суженные интересы. Уверяю вас, далеко не все современные дети – компьютерные фанатики! Если же причина в нём самом, выявите её и постарайтесь устранить. Да, есть дети, которых нужно учить общаться. И это труднее, чем обучение чтению и письму. Но не надо жалеть сил, ведь если пустить всё на самотёк, благоприятный период для овладения самым, может быть, необходимым для человека навыком – навыком общения – будет упущен. И когда вы спохватитесь (а рано или поздно это произойдёт, ибо столь важный пробел неизбежно скажется на многих сторонах жизни ребёнка), многое будет уже невосполнимо.
Но разве среди моря компьютерных игр совсем нет хороших, полезных? – спросите вы. – Неужели все они жестокие и примитивные?
Нет, конечно. Есть развивающие игры, которые обучают малышей совмещать цвета, воссоздавать по памяти картинки, составлять предметы из геометрических фигур и т. п. Компьютер помогает ребёнку научиться читать, изучать иностранные языки. Есть компьютерные энциклопедии, преподносящие ребёнку знания в занимательной игровой форме. Широкой популярностью пользуются и так называемые интерактивные книги, напоминающие пластинки с любимыми сказками, но включающие в себя также игры, тренирующие память и внимание, предлагающие выполнить различные интересные упражнения на развитие навыков чтения, знакомящие юных пользователей с английским языком.
Дошкольникам и младшим школьникам можно предлагать «пазлы»: это развивает пространственное и логическое мышление. Дети с удовольствием играют и в филологические игры типа «Поля чудес». Им, естественно, хочется немного побыть на месте участников популярной телепередачи, а на дисплее всё как в телеэкране: и колесо фортуны вертится, и очки выпадают, и даже буковки, как в телепередаче, открывает длинноногая ведущая.
Да и чисто развлекательные игры не однородны. Одно дело тупой мордобой (так называемые «стрелялки»), где всё мастерство игрока сводится к умению нажимать на кнопки. И другое – «квесты» (от английского «quest» – «поиски»). В детских «квестах» действуют герои мультфильмов, там никого не надо убивать, в этих играх много по-настоящему смешного. А смысл игры сводится к достижению цели путём решения логических задачек.
Скажем, тебе надо открыть входную дверь, а в твоём распоряжении только верёвка и ключи от машины. Что делать? – Ты внимательно смотришь на экран и замечаешь грузовик. Так… А что если привязать верёвку одним концом к дверной ручке, другим к кузову, завести мотор и тронуться с места?
Подобные игры развивают не только абстрактное мышление, но и чисто бытовую смекалку, готовят детей к ситуациям, с которыми те могут столкнуться в реальной жизни. Между прочим, в «квестах» и мир более дружелюбный (хотя и здесь бывают исключения). Во-первых, он не делится только на своих и чужих, там много нейтральных персонажей, которые занимаются своими делами и не вовлечены в перипетии сюжета. А во-вторых, сообщников у ребёнка больше, чем противников. Согласитесь, в свете всего вышеизложенного это немаловажная деталь.
А если компьютер – это призвание?
Что ж, такое тоже, конечно, бывает. Но тогда тем более следует ориентировать детей на творчество. Однако на творчество особого рода – с применением компьютера. Пусть «умный ящик» станет лишь удобным инструментом для решения творческих задач. Как резец в руках скульптора. Ведь компьютер действительно даёт человеку широкие возможности.
Например, дети могут делать компьютерные мультики. Причём необычайных способностей для этого вовсе не требуется. Программы «Логомиры» и «Amazing Animation» вводят детей в мир компьютерной графики, позволяют им создать и, главное, оживить свой собственный мир.
Разумеется, поначалу работа мультипликатора потребует помощи взрослого, но не бойтесь. Во-первых, это действительно интересно, а во-вторых, ничто так не сближает поколения, как интересная совместная деятельность. Кстати сказать, в этом случае компьютер позволит ребёнку преодолеть страх неудачи, поскольку рисунок на экране – вроде бы не совсем настоящий рисунок. И так называемый страх чистого листа тут не столь силён. Ну, а вдобавок компьютер позволяет быстро перебрать множество вариантов, остановившись на самом приемлемом.
– Однажды мы на занятии рисовали собаку, – рассказывает руководитель уникальной московской мультстудии Евгений Генрихович Кабаков, обучающий ребят компьютерной анимации, – а одна девочка наотрез отказывалась. «Не умею – и всё!» Тогда я ей предложил нарисовать хвост. Только хвост – больше ничего. А для затравки нарисовал «мышкой» какую-то закорючку. «Ну, как? – говорю. – Подходит? Нет? А вот такая?» Мы перебрали с ней несколько вариантов, и в конце концов выбрали подходящий. Потом я принялся точно так же малевать собачьи ноги… И вдруг девочка воскликнула: «Всё! Дальше я сама! Я всё поняла».
Постепенно они составили картинку, девочка вошла во вкус и стала работать самостоятельно. А вскоре начала рисовать и на бумаге, преодолев страх неудачи
.– Очень важно, – считает Евгений, – то, что компьютер предоставляет детям возможность вернуться на несколько шагов назад. Ведь как бывает, когда дети рисуют карандашами или красками? Ребёнок «запарывает» свою картинку и впадает в отчаяние. Вот, мол, было так красиво, а теперь мазня… Он не верит, что ему удастся заново воспроизвести удачный вариант и потому вообще отказывается рисовать. А в памяти компьютера эти варианты сохраняются. Когда дети осознают, что прошлое не пропадает бесследно, для многих это бывает настоящим потрясением. У них словно вырастают крылья.
Для детей помладше существует вариант «Перволого», в котором есть специальные заготовки – так называемые «проекты». Ребёнок может сделать открытку, выложить мозаичный узор, нарисовать картину, потом отпечатать это на принтере и получить уже не виртуальное, а совершенно реальное произведение, которое можно с гордостью демонстрировать знакомым.
И вот что характерно: дети, которых удалось заинтересовать компьютерным творчеством, теряют интерес к компьютерному смертоубийству. Что, впрочем, неудивительно. Человек, привыкший к качественной пище, уже не хочет довольствоваться дешёвым суррогатом. Но сперва он должен почувствовать разницу.
Компьютер – не молоток
а, конечно, демонизировать компьютер не стоит. Но и тешить себя мыслью, что это просто удобный инструмент, ничем принципиально не отличающийся от других инструментов (скажем, молотка), тоже не следует. Молоток не выдаёт таких красочных, завлекательных образов, не вступает в интерактивное общение, не оказывает гипнотического эффекта, не может программировать поведение человека.
Поэтому хорошенько взвесьте свои силы прежде, чем ввязываться в авантюру с приобщением ребёнка к миру компьютерных игр и интернета.
Да, пока ребёнок маленький, вы (при условии, что он привык вас слушаться), скорее всего добьётесь соблюдения режима. Но в подростковом возрасте, когда даже послушные дети нередко становятся строптивыми и своевольными, ваше чадо почти наверняка начнёт превышать установленные вами временные нормы, будет хитрить или даже открыто скандалить. А за те годы, пока он послушно играл по полчаса в день, у него уже начнёт возникать компьютерная зависимость. Как бы вы отреагировали, если бы вам предложили ежедневно давать ребёнку наркотик, но только в небольших дозах, «чтобы он не привык»? А ведь компьютерная зависимость сродни наркотической, это вовсе не гипербола.
Небезобиден и интернет. Психиатры и психологи утверждают, что компьютерные «чаты» затягивают подростков не меньше, если не больше, чем игры. Недавно я убедилась в этом сама.
Мне позвонила незнакомая женщина. Сославшись на такого-то и такого-то, давшего мой телефон, она рассказала печальную историю. Её мальчик рос умным и талантливым. Он писал стихи и рассказы, интересовался историей, очень много читал. Но физическое здоровье у него было слабым, и в девятом классе, после очередной долгой болезни, родители решили перевести его на домашнее обучение. А чтобы восполнить единственному сыну нехватку общения со сверстниками, купили первоклассный компьютер с подключением к интернету.
За полгода парень изменился до неузнаваемости. Теперь он почти не отходит от компьютера, книг не читает, стихи и рассказы забросил. Целыми днями лазит по компьютерной сети, «сидит в чатах», стал агрессивным, замкнутым, чёрствым, эгоистичным. Женщина плакала, а я не знала, что ей посоветовать, к кому направить за помощью.
Хватит ли вашего влияния на подростка, чтобы не допустить такого поворота событий? И к кому потом предъявлять претензии? Да и зачем? Дело-то будет сделано.
А разговоры про неотвратимость прогресса, которыми часто усыпляют себя современные люди… Неужели в жертву этому идолу нужно приносить всё? Даже психику и здоровье собственных детей?
Недавно на моей лекции «Ребёнок и компьютер» женщина, сидевшая в первом ряду, попросила слово.
– Я хочу кое-что добавить, – сказала она. – Тут вот спрашивали, как отвадить детей от компьютера. А многим кажется, что, может, всё не так уж и страшно. Дескать, куда страшнее, если ребёнок будет чувствовать себя среди сверстников белой вороной… Мой муж работает экспертом в крупном банке, и его работа, как сейчас у многих, связана с компьютером. Но для особо ценных работников – а он как раз относится к их числу – в этом банке разработаны специальные санитарные нормы. Их здоровье тщательно берегут, они часто проходят медосмотры. За компьютером таким специалистам разрешают сидеть не больше сорока минут, после чего необходимо сделать трёхчасовой перерыв. Это соблюдается неукоснительно! А если у человека вдруг возникли какие-то мозговые нарушения, даже совсем незначительные, его и близко к компьютеру не подпускают, потому что он вредно действует на мозг. Ну, а те, кого можно заменить – их не жалко, они сидят перед монитором целый день…
А ведь у многих детей, обожающих компьютерные игры, как раз имеются различные мозговые нарушения! Например, ММД (минимальная мозговая дисфункция) – диагноз, который часто ставят детям с проявлениями гиперактивности. Значит, им компьютер вообще противопоказан, но об этом молчат. Действительно, зачем их жалеть? Дети же не «особо ценные работники»…
НОВЫЙ ВИД НАРКОМАНИИ?
Компьютер – заветная мечта каждого современного мальчишки. Да и многие родители считают «умный ящик» неотъемлемой составляющей достойного качества жизни, а потому покупают его ребёнку и дают деньги на игры в компьютерных клубах, которых в последние годы стали очень популярны. Но в среде врачей и психологов всё чаще раздаются голоса тревоги, предупреждающие о негативных последствиях этого модного увлечения и даже приравнивающие его к наркомании. Об этом наша беседа с доктором медицинских наук, заведующим кафедрой детской и подростковой психиатрии, психотерапии и клинической психологии Российской Медицинской Академии Постдипломного Образования, президентом Фонда социальной и психической помощи семье и детям Юрием Степановичем Шевченко, заведующим отделением Центра охраны психического здоровья детей и подростков Анатолием Григорьевичем Мазуром и врачом-психиатром, работающем в этом отделении, Русланом Марсельевичем Гусмановым.
А. Г. Мазур: В острое отделение 6-й психиатрической детской больницы, в перестройку переименованной в Центр охраны психического здоровья, попадают дети с трудностями поведения. В основном, родителей беспокоит то, что дети отказываются посещать школу, прогуливают уроки. Когда мы начинаем разбираться, выясняется, что многие из них вместо школы с утра до вечера просиживают в компьютерных клубах. Естественно, на это нужны деньги, так как клубы платные. Следовательно, начинается воровство. Куда дети тратят деньги, родителей обычно волнует мало. Для них важен сам факт воровства и то, что ребёнок не ходит в школу, связался с какой-то непонятной компанией, не ночует дома. С такими жалобами детей кладут именно в острое отделение больницы, вот почему они оказываются у нас. А в основе расстройства поведения сейчас всё чаще лежит чрезмерное увлечение компьютерными играми в салонах
.Корр.: А как же прошлогоднее постановление правительства Москвы о том, что после девяти часов вечера подросткам не разрешается находиться вне дома без родителей?
А. М.: Оно абсолютно не работает. Ведь если удалить подростков из компьютерных клубов, кто там останется? Взрослый человек там сидеть не будет, а подростки просиживают сутками. В последнее же время у этих игр появился и криминальный оттенок.
Корр.: В каком смысле?
Р. М. Гусманов: Некоторые завсегдатаи компьютерных клубов превращают игру в средство заработка. Недавно наша отечественная команда, состоящая из молодых людей, заняла второе место в мире по сетевым компьютерным играм. То есть у нас уже появились профессиональные игроки. Делаются ставки, причём немалые. Соответственно, данная сфера начинает криминализоваться. Деньги делаются практически из воздуха. Можно сказать, появился новый вид бизнеса, основанный на эксплуатации незрелой психики ребёнка.
Корр.: Дети какого возраста особенно легко «подсаживаются» на компьютер?
Р. Г.: Подростки двенадцати – пятнадцати лет.
Корр.: Когда в Вашей врачебной практике впервые появились дети – жертвы компьютерных клубов?
А. М.: Пару лет назад ко мне обратился мой коллега, восемнадцатилетний сын которого, «зависнув» на какой-то военной стратегической игре, впал в психотическое состояние. В течение двух недель мы это состояние купировали, пришлось его лечить как настоящего больного. Так что проблема «проклюнулась» где-то два года назад, а в последнем году стала более отчётливо выраженной. Патология явно нарастает. Можно констатировать, что большая часть детей, поступающих к нам, в основе своих поведенческих отклонений имеет чрезмерное увлечение компьютерными играми. Наше отделение рассчитано на шестьдесят коек. Из них более трети пациентов – жертвы компьютерных игр. Они играют дни и ночи напролёт, пропадают в клубах сутками, тратят на это все деньги. То есть, компьютерные игры становятся мощнейшим дезадаптирующим фактором. Ребёнок уже не может без них жить, формируется так называемое влечение, с которым сам он уже не способен справиться. Необходимо участие психологов, социальных работников, педагогов, а подчас и врачей, которые помогли бы ребёнку выйти из этого состояния. Можно ли назвать это болезнью, я пока не знаю, вопрос требует специального изучения. Но факт тот, что состояние компьютерной зависимости ребёнка дезадаптирует, вышибает из жизни. Притом вышибает полностью, поскольку у ребёнка не остаётся других интересов, кроме игры. Она становится доминантой, как наркотик у наркомана. Поэтому можно сказать, что компьютерная зависимость – вид наркомании.
Корр.: А почему дети, увлёкшиеся компьютером, становятся повышенно раздражительными?
А. М.: Когда наркомана лишают наркотика, он, естественно, даёт реакцию, начинается ломка. Кроме того, длительная работа за компьютером, как и наркомания, вызывает выраженную астенизацию психики. То есть психика уже не в состоянии переносить нагрузки, которые она могла переносить раньше. Отсюда проистекает и более лёгкое формирование зависимости, и, естественно, факультативные симптомы в виде раздражительности, бессонницы, колебания настроения, агрессивности, импульсивности, повышенной утомляемости.
Корр.: Вы сказали, что проблема возникла два года назад. С чем это связано?
А. М.: Не могу сказать. Может, она была и раньше, но в нашей больнице она зазвучала именно в последнее время.
Р. Г.: Дело в том, что проблема новая и пока мало изученная. Родители обычно не обращают внимания на поглощённость ребёнка компьютером, если в его поведении не возникают другие ярко выраженные отклонения, такие как воровство денег, прогулы школы, бродяжничество. Кроме того, наши люди опасаются идти к психиатрам и тем более класть ребёнка в психиатрическую больницу. Это делают в самом крайнем случае.
Корр.: А как обстоят дела на Западе?
Р. Г.: Судя по публикациям, там эта проблема встала тоже недавно, с 1995 года, а особую остроту приобрела к началу нового столетия. В 2000 году появились серьёзные материалы в солидных журналах. Причём поначалу проблему разрабатывали психологи, а теперь уже подключились и психиатры, работающие в ведущих центрах и клиниках. Правда, на Западе, в основном, подростки страдают от интернет-зависимости. В наших домах интернет есть пока не у всех, и подростки идут в клубы. Компьютерные клубы стали своеобразным аналогом вокзалов, где ещё недавно дети, склонные к бродяжничеству, проводили всё своё время. Клуб – очень удобное место для таких детей. Во-первых, там нет милиции, которая теперь довольно строго охраняет вокзалы. Во-вторых, там интересные игры. В-третьих, можно выспаться и отогреться. А если повезёт, и разжиться деньгами!
Корр.: В основном компьютером увлекаются мальчики?
Р. Г.: В целом, да.
Корр.: Почему компьютер так притягивает детей?
Ю. С. Шевченко: Прежде всего он даёт все те эмоции, которые может, но не всегда даёт ребёнку жизнь. Это широчайший спектр, от положительных эмоций до отрицательных: восторг, удовольствие, увлечённость, досада, гнев, раздражение. И всё это можно испытать, не сдвигаясь с места! Есть и другой важный аспект: ребёнок в игре получает власть над миром. Компьютерная мышка – как бы аналог волшебной палочки, благодаря которой, практически не прикладывая усилий, ты становишься властелином мира. У ребёнка создаётся иллюзия овладения этим миром. Проиграв, он может переиграть, вернуться назад, что-то переделать, заново прожить неудавшийся кусок жизни. Это особенно засасывает детей, которые болезненно ощущают свою неуспешность, детей, которым в силу тех или иных причин не удаётся идти в жизни по пути, так сказать, «радостного взросления».
Р. Г.: Мальчиков ещё привлекает реализация их агрессивных тенденций. Что греха таить, практически все подростковые компьютерные игры построены на агрессии и убийствах. Во многих играх происходит прямо-таки тотальный гомицид, дозволенное убийство. А ведь ролевая игра – не простое развлечение. В такого рода играх быстро усваиваются модели поведения. Поэтому в ряде стран детям до 18 лет запрещено играть в некоторые особо агрессивные компьютерные игры, так как они могут сподвигнуть незрелую, неразвитую личность на реализацию агрессивных импульсов уже не в игре, а в жизни.
Корр.: А какую опасность таит в себе интернет?
Р. Г.: Остановлюсь всего на нескольких моментах. Как вы знаете, в интернете есть так называемые «чаты» – специальные сайты для общения. Можно выходить в интернет под своим именем, а можно себе всё выдумать: имя, биографию, имидж. Так вот, у некоторых психически неустойчивых подростков в связи с этим возникают проблемы с самоидентификацией – происходит отчуждение «я», начинается раздвоение личности по типу компьютерной шизофрении. Приведу в пример девочку, которая выступала на таких чатах в пяти ипостасях. В конце концов, такие опыты пагубно отразились на её психике. Вторая же патология – когда ребята начинают лихорадочно рыскать по сайтам, бессмысленно скачивая информацию. Сама по себе информация им в общем-то не нужна, для них самоцель – «сидение в интернете». Ну, а для взрослых, как и на Западе, основную опасность представляет собой киберсекс и вовлечение через интернет в азартные игры, формирующие патологическую личность игрока.
Корр.: Какие дети имеют особую предрасположенность к компьютерной зависимости?
Р. Г.: Самое главное – личностная незрелость. Здесь, конечно, есть и биологические причины задержки роста личности, и какая-то психическая неполноценность.
Ю. Ш.: Можно установить корреляцию видов зависимости с личностным преморбидом. Скажем, психически неустойчивых подростков больше привлекает возможность сиюминутного получения удовольствия, информации и т. п. Подростков эпилептоидного плана разработчики компьютерных игр подлавливают на азарте, на увлечении материальной стороной жизни и, конечно, на агрессивности. Шизоидам, которые плохо приспосабливаются к реальности, предоставляется возможность фиктивного овладения иллюзорным миром. А приманка для истероидов – это общение в сети, когда они могут примерять на себя разные роли, представать в разных обличьях и таким образом пытаться изжить свои комплексы. Но вообще-то эта проблема требует отдельного изучения.
Корр.: Какой в среднем период привыкания к компьютеру?
Р. Г.: Это опять же зависит от личности. Некоторые «зависают» сразу. Другие начинают потихоньку, с домашнего компьютера, потом попадают в клуб, и ситуация усугубляется.
Корр.: Какие игры пользуются особенной популярностью?
Р. Г.: Сетевая игра «Контр-страйк». По форме это обычная игра из серии «бродилок-стрелялок», но в ней есть реальные, живые соперники, а не машина-компьютер. Тот чемпионат, о котором я упоминал в начале беседы, был как раз по игре в «Контр-страйк».
Корр.: Часто приходится сталкиваться с мнением, что при всех минусах в приобщении ребёнка к компьютеру есть много положительного. Выскажите, пожалуйста, Ваше мнение.
А. М.: Компьютер искажает мышление ребёнка, учит мыслить не творчески, а технологически. Есть задача, итог и комплекс средств, при помощи которых можно решить эту задачу. Всё! Таким образом, мышление ребёнка программируется, творческие способности не развиваются. Происходит роботизация мышления, уходят эмоции, сострадание, человечность – то, что раньше всегда было присуще детям. Поэтому, на мой взгляд, для развивающегося ребёнка компьютер вреден. Чем позже мальчик или девочка за него сядут, тем лучше.
Корр.: В Москве есть Центр коммуникативных исследований, сотрудники которого занимаются изучением компьютерных игр. Они пришли к выводу, что современные игры преднамеренно моделируют девиантное, деструктивное поведение.
А. М.: Конечно! Такие люди сразу становятся не созидательными, творческими членами общества, а наоборот, разрушителями.
Корр.: Как должно реагировать общество на угрозу компьютерной наркомании?
Ю. Ш.: Оно должно осознать, что компьютерная наркомания как, впрочем, и другие формы отклоняющегося поведения подростков, во многом связана с исчезновением общественно-государственного института инициации, с ликвидацией подростково-молодёжных организаций типа пионерской или комсомольской. Я сейчас говорю не о содержании их работы, а о форме. По форме такие организации естественны для любого традиционного общества. Неслучайно слова «пионер» и «скаут» переводятся одинаково – «разведчик». Разведчик во взрослой жизни. И когда никто эту разведку не организовывает, она организовывается стихийно. Но хотя бы данном случае не в виде подростковой банды, а в виде некоей параллельной жизни, дезадаптирующей ребёнка, уводящей его от реальности.
А. М.: Насчёт банды позвольте с Вами не согласиться, Юрий Степанович. В случае материальных затруднений подростки вполне могут объединиться в небольшую стайку и ограбить какого-нибудь сверстника: отобрать у него сотовый телефон или деньги и на них продолжить игру. У нас таких случаев сколько угодно.
Ю. Ш.: Необходимо, конечно, и детально, комплексно изучить проблему компьютерной зависимости. Здесь есть материал для очень многих специалистов: социологов, педагогов, психологов, медиков. Либо какое-то учреждение должно взять на себя проведение такой научной государственной программы, либо этим может быть неформальное объединение разных организаций, энтузиастов, государственных и негосударственных структур.
Корр.: Например, Ваш Фонд социальной и психической помощи семье и детям?
Ю. Ш.: Да, или же Ассоциация детских психиатров и психологов. В любом случае, без интегративного подхода изучение проблемы будет однобоким и малопродуктивным. К сожалению, в ближайшее время рассчитывать на то, что государство будет финансировать подобные исследования, не приходится. Поэтому если появятся какие-то внебюджетные источники финансирования, это было бы очень кстати. Кстати, для объединения нам вполне может пригодиться тот же самый интернет. Наверное, имеет смысл создать сайт для всех заинтересованных лиц и организаций, чтобы мы могли делиться информацией, создавать и реализовывать совместные научно-практические программы.
Р. Г.: Да, к сожалению, проблема компьютерной зависимости вошла в нашу жизнь всерьёз и надолго. Надеяться, что всё как-то само собой рассосётся, не приходится.
Корр.: Ну, а пока суд да дело, как врачи реабилитируют подростков, «подсевших» на компьютер?
Р. Г.: Пока мы в самом начале пути и лечим таких ребят как обычных больных: и медикаментозно, и психотерапевтически. Но всех проблем это не решает.
Ю. Ш.: Конечно! Предположим, мы избавили ребёнка от его патологического влечения, дезактуализировали проблему. Но всё равно остаётся проблема инициации, поиска групповой подростковой среды, выстраивания взаимоотношений со сверстниками, обретения смысла жизни. Мы должны предложить альтернативы, эмоционально не менее привлекательные, но более социально приемлемые и не угрожающие потерей психического и физического здоровья.
Корр.: А что Вы можете сказать о случаях рецидивов? Насколько они часты?
Р. Г.: Как и у других больных с девиантным поведением. Мы в психиатрической больнице решаем сугубо медицинскую проблему, но социальная реабилитация, реадаптация детей затем повисает в воздухе и, конечно, вероятность рецидивов весьма высока. Если семья не меняет своих установок, не идёт на решение внутрисемейных проблем, то ребёнок, возвращаясь домой, вновь погружается в травмирующую среду.
Беседу вела Т. Л. Шишова
ИСТОЧНИК: https://www.litmir.me/br/?b=199643&p=7