Молитва  перед чтением Евангелия

  Господи, Иисусе Христе, отверзи мне уши мои сердечные, чтобы я, услышав Слово Твое, уразумел оное и исполнил волю Твою, потому что странник я на земле. Не скрой от меня заповедей Твоих, но отверзи очи мои, чтобы я уразумел чудеса от закона Твоего. Скажи мне безвестное и тайное премудрости Твоей. На Тебя уповаю, Боже мой, и верую, что Ты просветишь ум мой и смысл светом познания Тебя, и что тогда я не только прочту написанное, но и исполню оное. Соделай, чтобы я не во грех себе Слово Твое прочел, но во обновление и в просвещение, и в святыню, и в спасение души, и в наследие жизни вечной. Ибо Ты, Господи, просвещение леащих во тьме, и от Тебя есть всякое даяние благое и всякий дар совершенный. Аминь.

              Молитва по чтении Евангелия

Слава Тебе́, Господи Царю́, Сыне Бога живаго, сподобивый мя́ недостойнаго Божественная Твоя́ словеса́ и глас Святаго Евангелия Твоего́ слышати; сим убо владычним Твоим гласом, укрепи́ мя́ в покаянии настоящия  сея́ жизни прейти́ нощь, от всякаго избавляя мя́ навета и злобы видимых и невидимых враг: Ты́ бо  еси́ един сильный, и царствуяй во веки. Аминь.

              ЕВАНГЕЛИЕ ОТ  МАТФЕЯ, 22: 35 — 46

• • И один из них, законник, искушая Его, спросил, говоря:

• • Учитель! какая наибольшая заповедь в законе?

• • Иисус сказал ему: возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душею твоею и всем разумением твоим:

• • сия есть первая и наибольшая заповедь;

• • вторая же подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя;

• • на сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки.

• • Когда же собрались фарисеи, Иисус спросил их:

• • что́ вы думаете о Христе? чей Он сын? Говорят Ему: Давидов.

• • Говорит им: ка́к же Давид, по вдохновению, называет Его Господом, когда говорит:

• • сказал Господь Господу моему: седи одесную Меня, доколе положу врагов Твоих в подножие ног Твоих?

• • Итак, если Давид называет Его Господом, как же Он сын ему?

• И никто не мог отвечать Ему ни слова; и с того дня никто уже не смел спрашивать Его.

Святитель Феофан Затворник. Мысли на каждый день года

 Предложил Господь заповедь о любви к Богу и ближним и тотчас дополнил ее учением о Своем сыновстве Богу и Божестве. Для чего же это? Для того, что истинная любовь к Богу и людям не иначе возможна, как под действием веры в Божество Христа Спасителя, в то, что Он воплотившийся Сын Божий. Такая вера возбуждает любовь к Богу, ибо как не любить столь возлюбившего нас Бога, Который и Сына Своего Единородного не пощадил, но предал Его за нас? Она же доводит эту любовь до полноты совершения или до того, чего она ищет, а любовь ищет живого союза. 

Чтобы достигнуть этого союза, надо победить чувство правды Божией, карающей грех; без этого страшно приступать к Богу. Чувство же это побеждается убеждением, что правда Божия удовлетворена крестною смертью Сына Божия; убеждение такое от веры; следовательно, вера открывает путь любви к Богу. Это первое. 

Второе, вера в Божество Сына Божия, нас ради воплотившегося, страдавшего и погребенного, дает образец любви к ближним; ибо то и любовь, когда любящий полагает душу свою за любимых. Она же дает и силы к проявлению такой любви. Чтоб иметь такую любовь, надо стать новым человеком, вместо эгоистического – самоотверженным. Только во Христе человек становится нова тварь; во Христе же бывает тот, кто верою и благодатным возрождением чрез Св. Таинства, с верою принимаемыя, соединяется со Христом. Отсюда выходит, что чающие без веры сохранить у себя, по крайней мере, нравственный порядок напрасно ожидают этого. Все вместе; человека разделить нельзя. Надо всего его удовлетворять.

Источник:  https://azbyka.ru/days/2019-09-29

ТОЛКОВАНИЕ ФЕОФИЛАКТА БОЛГАРСКОГО, АРХИЕПИСКОПА ОХРИДСКОГО НА ЕВАНГЕЛИЕ

Мф.22:35. И один из них, законник, искушая Его, спросил, говоря:
Мф.22:36. Учитель! какая наибольшая заповедь в законе?
Мф.22:37. Иисус сказал ему: возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всем разумением твоим:
Мф.22:38. сия есть первая и наибольшая заповедь;
Мф.22:39. вторая же подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя.
Мф.22:40. На сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки.

Искуситель подходит ко Христу вследствие чрезмерной зависти. Когда фарисеи увидели, что саддукеи посрамлены, а Господа за премудрость народ прославляет, фарисеи подходят с целью искусить – не прибавит ли Христос чего-нибудь к первой заповеди в виде исправления закона, чтобы найти повод к обвинению Его. Господь, изобличая злобу искусителей, которые пришли не по желанию поучиться, а по вражде, зависти и соревнованию, показывает, что любовь есть верх заповедей. Он наставляет, что любить Бога должно не отчасти, но так, чтобы всего себя предать Богу. Мы различаем в душе человека три различных стороны: растительную, оживляющую и разумную. Во-первых, человек растет, питается и рождает подобное себе: в сем подобен он растениям; поскольку человек возбуждается и имеет похоти, он имеет общее с животными; а так как он размышляет, то он называется разумным. И здесь надо заметить именно эти три части: «возлюби Господа Бога твоего всею душею твоею» – вот растительная сторона человека, так как растения в своем роде одушевлены; «всем сердцем твоим» – здесь указывается животная сторона человека; «и всею мыслию твоею» – здесь часть разумная. Итак, Бога должно любить всей душой; это значит: надо предаться Ему всеми сторонами и силами души. Это первая великая заповедь, наставляющая нас благочестию. Вторая, подобная ей, предписывает справедливость к людям, Есть два пути к погибели: дурное учение и развращенная жизнь, В соответствие этому, чтобы мы не уклонились в нечестивые учения, нам повелевается любить Бога, а чтобы не впасть в развращенную жизнь, должно любить ближнего. Любящий ближнего исполняет все заповеди; исполняющий же заповеди любит Бога, так что эти две заповеди соединяются, друг друга поддерживают и содержат в себе все прочие заповеди. Кто, любя Бога и ближнего, будет красть, помнить зло, убивать, прелюбодействовать или блудодействовать? Законник этот сначала пришел с целью искусить, а потом, вследствие ответа Христова образумившись, получил похвалу Христа, как святой Марк говорит: «Иисус, видя, что он разумно отвечал, сказал ему: недалеко ты от Царствия Божия» (Мк.12:34).

Мф.22:41. Когда же собрались фарисеи, Иисус спросил их:
Мф.22:42. чтó вы думаете о Христе? чей Он сын? Говорят ему: Давидов.
Мф.22:43. Говорит им: кáк же Давид, по вдохновению, называет Его Господом, когда говорит:
Мф.22:44. сказал Господь Господу моему: сиди одесную Меня, доколе положу врагов Твоих в подножие ног Твоих?
Мф.22:45. Итак, если Давид называет Его Господом, как же Он сын ему?
Мф.22:46. И никто не мог отвечать Ему ни слова; и с того дня никто уже не смел спрашивать Его.

Так как Мессию считали простым человеком, Господь опровергает такое мнение. Из пророчества Давидова Он раскрывает ту истину, что Он – Господь: открывает им Свое Божество. Фарисеи сказали, что Христос будет сын Давидов, то есть простой человек. Но Господь возражает: «как же Давид называет Его Господом», – а не просто называет Господом, по «по вдохновению», то есть по благодатному дару Духа, получив о Нем откровение. Этими словами Господь не отрицает, что Он – Сын Давидов, но раскрывает, что Он не простой человек, происшедший от семени Давидова. Так спрашивает Господь для того, чтобы фарисеи или сознались, что не знают, спросили Его и узнали, или, истинно исповедав, уверовали, или же, наконец, не найдя ответа, ушли с посрамлением и более не смели бы спрашивать Его.

ИСТОЧНИК: http://hram-troicy.prihod.ru/pravoslavnyjj_kalendar

Проповедь   митрополита  Антония  Сурожского

Во имя Отца и Сына и Святого Духа.

Сегодня Христос дает нам или, скорее, напоминает нам о двух основных заповедях: о том, чтобы любить Бога всем нашим сердцем, всем нашим умом, всеми нашими силами, (то есть всей властью и способностью любить, какие нам даны) и ближнего своего любить, как самого себя.

Когда мы слышим слово заповедь, мы всегда воспринимаем его как приказ о том, что мы должны сделать, а если не сделаем, то понесем ответственность, последует возмездие: но это слово имеет более широкий смысл. Оно означает завещание Божие нам, когда, сотворив нас, Он одарил нас свободой, способностью стоять на собственных ногах, дал нам власть выбора и власть следовать нашему призванию или отвернуться он него. И вот, это не приказание от Бога: это как бы напутствие или завещание в том смысле, в котором человек, когда умирает, оставляет завещание, чтобы его наследники его выполнили.

Было бы во мне желание уметь любить Бога и умом, и сердцем, и всей силой любви, какая только может сыскаться во мне!.. Но я знаю, что даже не стремлюсь любить Его с таким совершенством, с такой полнотой самоотдачи. Как странно и как печально – быть любимыми так, как нас любит Бог, и отзываться двоящимся сердцем… Он так нас любит, что призывает нас к бытию, и берет на Себя риск, потому что Он отдает нам Свою любовь, зная, что она может быть отвергнута. А мы все знаем, что значит открыть свое сердце человеку – и быть отвергнутым: ты мне не нужен; может, ты и любишь меня, – мне-то что?! Я хочу быть свободным, я хочу быть самим собой, к чему мне твоя любовь…

Мы также можем познать меру Божией любви к нам по дару Его нам во Христе: Он стал человеком, Он стал одним из нас, Он называет нас Своими братьями и сестрами, Он отдает Свою жизнь за нас! Если кто-либо (он, она) положит свою жизнь за друга, за глубоко любимого человека, тем более за человека, который даже не отдает себе отчета об этой жертве, мы были бы озадачены и потрясены, мы бы остановились и задумались, мы поставили бы себе вопросы: Как же возможно, что мне нечем, что во мне нет ничего, чем ответить на дар Христов, – на то, что не только предложено, но и дано такой ценой?! И тем не менее, я знаю о себе самом, что это так; и я думаю, что нет среди нас никого, кто не отдавал бы себе отчета, что даже и не стремится поистине любить Бога всем своим умом, всем своим сердцем, всей силой любви, всей мощью, какая только есть!

И вот дальше нам дано слово, предостережение святого Иоанна Богослова в одном из его Посланий: если кто говорит я люблю Бога, но не любит своего ближнего, тот лжет; потому что как может он говорить о любви к Богу невидимому, неосязаемому, когда он даже неспособен любить своего ближнего, который конкретен, осязаем, чья нужда вопиет к нему, чья любовь предложена, подчас так щедро, подчас так робко?

И вот вторая заповедь Христа, второе слово жизни, которое Он нам предлагает: если ты хочешь научиться, как любить Бога, хотя бы зачаточно, – научись любить своего ближнего. Но как? Тотчас же, в нашей заносчивости, мы думаем, как бы нам возлюбить ближнего великодушно, героически, жертвенно: Христос же говорит: Люби ближнего, как самого себя. Что это означает?

Прежде всего, на самом простом материальном уровне, это означает, что чем бы ты ни обладал, чем бы ты ни пользовался от жизни, позаботься, чтобы хоть один человек, один-единственный человек получил бы от тебя столько же, сколько ты берешь от жизни… И это может нас повести очень-очень далеко, потому что ничего подобного мы не делаем. Если подумать о том, сколько мы берем, и берем, и берем, и требуем, и снова требуем, а потом сказать: Хорошо! Каждое мое требование – требование моего ближнего; все, что я беру – должно быть дано той же мерой моему ближнему, хотя бы одному человеку! – то как щедра была бы жизнь! И если мы научимся этому, то очень возможно, что мы научимся любить и Бога.

И сегодняшнее Евангелие нам дает указание об этом: любить нашего ближнего, любить даже самого дорогого из ближних всем сердцем, щедро мне (и каждому из нас) мешает моя сосредоточенность на себе самом. Нет другого пути, чтобы научиться любить кого бы то ни было, кроме как отрешиться от себя.

И именно это говорит Христос: отвернись от себя! Отвернуться от себя означает именно это: вместо того чтобы жить для себя, не глядя ни на что другое, не сосредотачиваясь ни на чем другом – отвернись, посмотри, как широка жизнь, как глубока, как богата! Отвернись от себя и посмотри; вглядись в человеческие лица, вглядись в человеческие обстоятельства: вглядись в человеческие нужды, вглядись в человеческую радость ! Посмотри и увидь! – и оторвись от себя самого. И тогда ты сможешь увидеть других, какими они есть, видеть их нужду, видеть их голод, их радость, их нищетность, – и тогда ты сумеешь дать, дать. Сначала немножко: а потом чем больше ты будешь давать, тем больше сможешь давать, и любить, как любишь самого себя, той же мерой. Каждый из нас жаждет полноты жизни, исполнения, чуда жизни, – дадим его другому!

И когда мы научимся отворачиваться от себя, чтобы давать другим, мы увидим, что наше сердце стало способным повернуться к Богу открыто, любовно, благодарно, радостно!

Это начало: эта заповедь Христа люби ближнего, как самого себя, дана слабейшим из нас, потому что каждый из нас, в конечном итоге, никого не любит лучше, чем самого себя, самоё себя. Так что вот самая простая мера. Мы знаем, что нам делать! Мы знаем, как, сколько, с какой полнотой – так сделаем же! И тогда, освободившись от порабощения, от рабства самим себе, мы увидим, как широко наше сердце, как сильно и как многих мы можем любить, и как мы можем начать любить Бога истинно, всем нашим умом, всем нашим сердцем, всей нашей силой любви в нашей хрупкости. Потому что не сила составляет сущность любви, а хрупкость, уязвимость того, той, кто отдает себя щедро, застенчиво, радостно. Аминь.  Источник: https://azbyka.ru/otechnik/Antonij_Surozhskij/propovedi/15_36

ТОЛКОВАНИЕ ЕВАНГЕЛЬСКОГО  ОТРЫВКА

ПРОФЕССОР  АЛЕКСАНДР ПАВЛОВИЧ ЛОПУХИН 

Мф.22:35. И один из них, законник, искушая Его, спросил, говоря:

Мф.22:36. Учитель! какая наибольшая заповедь в законе?

(Ср. Мк. 12:28; Лк. 10:25).

Νομικός (законник) встречается здесь только у Матфея, ни разу у Марка, но шесть раз у Луки (Лк. 7:30, 10:25, 11:45–46, Лк. 11:52, 14:3), и один раз в Послании к Титу (Тит. 3:13). В Тит. 3то же слово употреблено как прилагательное. Существенное различие между νομικοί и γραμματεῖς провести трудно. Может быть, следует сказать только, что νομικός есть более специальное название книжника. В отличие от «мудрого», каким считали книжника, νομικός обозначает юриста или юрисконсульта. У Марка вовсе нет заметки, что «законник» подошел ко Христу, искушая Его; вообще разговор представляется у Марка только приятным и симпатичным, законник высказывает в конце похвалу Христу и Он – ему. Рассказ Марка бросает некоторый свет и на рассказ Матфея. Не все в окружавшей Христа толпе были Его заклятыми и непримиримыми врагами. Находились и исключения. Даже и из среды врагов Его – это, по-видимому, и хочет сказать Матфей, вводя слово «искушая»: некоторые, приходившие, если не вполне, то почти с враждебными намерениями, уходили от Него довольные Его учением и разъяснением недоумений. Но этим только еще более усиливался мрак той вражды ко Христу, которой вызваны были Его обличения в 23-й главе. Эту мысль хорошо выражает Евфимий Зигавин: «У Матфея законник искушает, а у Марка – больше восхваляет. Почему? Потому, что сначала искушал, будучи послан фарисеями. Но выслушав ответ, принял его и, переменив образ мыслей, согласился».

Мф.22:37. Иисус сказал ему: возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душею твоею и всем разумением твоим:

Мф.22:38. сия есть первая и наибольшая заповедь;

(Ср. Мк. 12:29–30; Лк. 10:26–27).

Слова Марка, пропущенные Матфеем и у Лукой: «слушай, Израиль! Господь Бог наш есть Господь единый», могут указывать, что Спаситель разъяснил здесь только то, что спрашивавшему Его законнику было хорошо известно из так называемой еврейский «шемы» (см. Талмуд, пер. Переферковича. Т. 1, с. 40–44), состоявшей из трех разделов Втор. 6:4–9, 11:13–21 и Числ. 15:37–41, с различными славословиями, сопровождающими «шема». В трактате Берахот (см. Талмуд, пер. Переферковича. Т. 1, с. 1–39) содержатся различные постановления относительно чтения шема утром и вечером и вообще при различных обстоятельствах.

Мф.22:39. вторая же подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя;

(Ср. Мк. 12:31; Лк. 10:27.)

Цитата взята из Лев. 19:18, совершенно сходна у Матфея и Марка, а у Луки (Лк. 10:27) слово «возлюби» заменено союзом καί («и»). Отступления от еврейского текста и перевода Семидесяти незначительны. Эта вторая заповедь не ниже первой, но подобна ей. Евфимий Зигавин говорит: «Сказал, что по величию подобна первой заповеди вторая, ибо и эта велика, взаимно связаны и взаимно поддерживают себя эти заповеди». Но Иоанн Златоуст легким выражением ставит вторую заповедь несколько ниже первой: «Будучи спрошен о первой заповеди, приводит и вторую, почти столько же важную, как и первая» (οὐ σφόδρα ἐκείνης ἀποδέουσαν). Из Евангелий же можно вывести, что вторая заповедь не меньше первой (Мф. 25:40, 45; Мк. 12:31; Ин. 13:34, 15:12–13; 1Ин. 4:16, 20–21).

Мф.22:40. на сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки.

(Ср. Мк. 12:31–34; Лк. 10:28.)

Глагол κρέμαται не значит, как переведено в русском, «утверждается», но «висит» (в славянской Библии – «висят»; в некоторых текстах единственное число, а не множественное; в Вульгате – pendet, в немецком переводе Лютера и у новых немецких переводчиков – hänget и hängt, в английском переводе – hang). Глагол поставлен в настоящем времени общего залога (со значением прошедшего совершенного действия) от κρεμάννυμι, значит вешать, быть повешенным, висеть, зависеть. В Новом Завете этот глагол употребляется везде в этом смысле (Мф. 18:6; Лк. 23:39; Деян. 5:30, 10:39, 28:4; Гал. 3:13). Закон и пророки не утверждаются, а зависят от двух главных заповедей, являются выводом из них. Если бы не было этих заповедей, то не существовало бы ни закона, ни пророков. В смысле, заключающемся в русском переводе, по существу нет большой разницы в сравнении с подлинником. Глагол поставлен в единственном числе и согласован с ὁ νόμος. Такая конструкция встречается в Новом Завете (ср. Ин. 2:2, 18и др.).

Мф.22:41. Когда же собрались фарисеи, Иисус спросил их:

У Мк. 12этот стих имеет очевидное отношение к Мк. 12:34. Значит, вопрос законника был дан в то время, когда (по Матфею) фарисеи собрались для совещаний. У Матфея эта связь выражена довольно ясно, но не так ясно у Луки. Собственно, этот вопрос и служит у Матфея началом дальнейших обличений (Мф. 23).

Мф.22:42. что вы думаете о Христе? чей Он сын? Говорят Ему: Давидов.

(Ср. Мк. 12:35; Лк. 20:41.)

Христос спрашивает не о том, за кого считают Его люди и считают ли Его за Сына Давидова, а предлагает общий вопрос о происхождении Мессии. «Сын Давидов» было обычным названием Мессии (Schürer, Geschichte, II, 615).

Мф.22:43. Говорит им: как же Давид, по вдохновению, называет Его Господом, когда говорит:

Мф.22:44. сказал Господь Господу моему: седи одесную Меня, доколе положу врагов Твоих в подножие ног Твоих?

(Ср. Мк. 12:36; Лк. 20:42).

Ссылка на Пс. 109:1. В иудейских писаниях весь этот псалом прилагался к Мессии и считался мессианским. Христос не опровергает правильного (в стихе 42) ответа фарисеев, которые назвали Христа Сыном Давидовым, и не считает ответа недостаточным, а напротив, подтверждает его, задавая Свой вопрос в видах его истолкования. Толкование псалма в том смысле, что он во время Христа будто бы был сравнительно недавним произведением, было совершенно неизвестно ни саддукеям, ни фарисеям (Эдершейм). В еврейской Библии псалом надписывается «ледавид мизмор» (псалом Давида), в греческом переводе Семидесяти так же (ψαλμός τῷ Δαβίδ).

Мф.22:45. Итак, если Давид называет Его Господом, как же Он сын ему?

(Ср. Мк. 12:37; Лк. 20:44).

Некоторые думали, что Христос опровергает здесь мнение фарисеев, утверждавших, что Мессия есть Сын Давидов. Но весь контекст против такого толкования. Вероятнее предполагать, что вопрос Христа был вызван распространяемыми со стороны Его врагов слухами о том, что Он не Сын Давидов и, следовательно, не Мессия, каким признавали Его ученики и народ. Если так, то вопрос Христа становится понятен. Если Он не Сын Давидов и не Мессия, то о ком же говорит Давид, называя сына своего Господом? «Истинный ответ не приходил им на ум. Он мог бы состоять в следующем. Мессия есть Сын Давидов по своему человеческому происхождению, но как Сын Божий, происходящий предвечно от Отца, Он возвышен и над Давидом, и над всем человечеством, и потому Давид называл Его своим Господом правильно. Но такое двоякое отношение Мессии к великому еврейскому царю и вместе с тем истинная оценка достоинства и служения Мессии не были известны в богословии раввинов».

Мф.22:46. И никто не мог отвечать Ему ни слова; и с того дня никто уже не смел спрашивать Его.

(Ср. Мк. 12:34; Лк. 20:40.)

Указывается вообще на силу ответов Христа. В дальнейшей истории мы действительно видим, что враги Его не предлагают Ему никаких вопросов с целью искусить Его.

ИСТОЧНИК: https://azbyka.ru/otechnik/Lopuhin/tolkovaja_biblija_51/22

ТОЛКОВАНИЕ  ЕВАНГЕЛЬСКОГО ОТРЫВКА

ОТЕЦ СТЕФАН ДОМУСЧИ

Сегодняшнее чтение начинается с того, что из группы фарисеев некий законник подошел к Иисусу и спросил Его о наибольшей заповеди. Увидев, что после разговора с Иисусом о воскресении мертвых, саддукеи пришли в замешательство, фарисеи подошли к Иисусу, как к учителю. Среди фарисеев были разные школы, представители которых по-разному рассуждали о законе… И поэтому нет ничего странного в том, что один из них спросил Христа о том, какая заповедь в законе наибольшая. Христос же ответил, что главная заповедь – это заповедь о любви к Богу и к ближнему.

Стоит помнить, что законник спросил именно заповедях из закона Моисеева, Христос их процитировал. Но что для нас значит первенство этих заповедей? Мы настолько привыкли к ним, что не отдаем себе в этом отчета.

Однажды в светской школе на уроке «Основ православной культуры» был задан вопрос, что самое главное для христианина. В классе было не мало детей из верующих семей. Школьники утверждали, что главное – это каждое воскресение ходить в храм или носить крестик, или читать молитвы. Поразительно, но оказалось, что для подавляющего большинства главным в христианстве было проявление внешнего благочестия. Можно подумать, что это дети и они рассуждают по-детски. Но многие священники знают, что и взрослые люди очень часто основными своими грехами на исповеди называют нарушение именно внешних правил, малое количество прочитанных молитв, пропуск богослужений, и подобные.

Могут сказать, что в этом нет ничего страшного, каждый как может, так и воспринимает веру. Но проблема даже не столько в том, что люди с этого начинают свою христианскую жизнь, опасно то, что, остановившись на внешнем они могут так и не перейти ко внутреннему. За всем этим могут не увидеть живого Бога и ближнего. Пост, молитва, богослужение, даны нам как средства для того, чтобы научиться любить ближнего, научиться жертвенно к нему относиться, помогать ему в нужде.

Иногда создается ощущение, что наша жизнь разделена на религиозную и обычную. Последняя свойственна всем людям и ничем не отличается от жизни нехристиан. Но есть религиозная жизнь, в которой мы отличаемся от других: ходим в храм, читаем молитвы, постимся по средам и пятницам. Но нельзя забывать о том, что отличаться мы должны другим: мирным духом, добрыми делами, любовью ко всем людям. Наша непохожесть на других должна заключаться не в том, что мы вместо того, чтобы в воскресение отдыхать, идем в храм, а в том, что мы не отвечаем злом на зло, не осуждаем других и поступаем с любовью.

Однако, сегодняшнее чтение содержит в себе две истории. Во второй, Христос спрашивает фарисеев: «как Давид называет Мессию Господом, когда он его сын?» И фарисеи оказываются в тупике, они молчат и больше к Нему не подходят, не задают вопросов. Можно было бы подумать, что Христос хотел их посрамить… но дело совсем не в этом. Христианская мораль, та самая любовь к ближнему, о которой Он говорит, строится не на дружбе, не на кровном родстве… Она реализуема лишь в том случае, если Тот, Кто к ней призывает – Бог во плоти, реализуема только с Его помощью.

Ответив на вопрос законника, Христос будто бы говорит фарисеям: «Лучше задайте другой вопрос, кто такой Мессия, и ответьте на него». Но они готовы задавать Христу лишь те вопросы, ответы на которые известны. Действительно, удобно задавать вопросы, на которые ты сам знаешь ответ, легко спрашивать о том, что оставляет тебя в небольшом напряжении, а представить, что Мессия, который предстоит пред тобой – это Бог, и теперь твой долг – любить не только кровных родственников, но всех людей вообще, гораздо сложнее.

Когда мы ставим перед Богом вопросы, Он отвечает нам словами Писания, словами наших ближних. Иногда Бог ставит перед нами вопросы, и нам нужно найти в себе силы, ответить на них.

Фарисеи могли сказать Христу, что они не знают ответа, но они промолчали. Мы тоже нередко уходим от ответов, потому что хотим сохранить жизнь простой и легкой. Однако путь настоящего ученичества не таков. Это путь не только вопрошания Бога, но и готовности ответить на Его вопросы, которые, в конце концов, и помогают нам стать настоящими христианами.

Проповедь протоиерея Вячеслава Резникова

О НАИБОЛЬШЕЙ ЗАПОВЕДИ

Однажды некий законник спросил Иисуса, искушая Его: «Какая наибольшая заповедь в законе»? А Господь Своим ответом дал ключ вообще к каждой заповеди закона. Он сказал: «Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всем разумением твоим». Сия есть первая и наибольшая заповедь. Вторая же подобна ей: «возлюби ближнего твоего, как самого себя». На сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки». Задача не в том, чтобы выполнить те или иные заповеди, но – чтобы любовь была сердцевиной всякого дела.

А сами дела порой могут выглядеть очень противоречиво. Сказано: «чти отца и мать». А преподобный Феодосий Печерский ушел в монастырь вопреки запрету своей матери. Сказано: «кто любит отца или мать более, нежели Меня, недостоин Меня». А Иоанн Златоуст, по просьбе матери, медлил оставлять мир, и сделал это только после ее кончины. Закон повелевает мужу не оставлять жены, а преподобный Алексий Божий человек сразу после свадьбы тайно ушел и от молодой жены, и вообще из дома. Епископу предписывается не оставлять своей паствы, а святой Павлин Ноланский надолго бросил вверенных ему Богом людей и продал себя в рабство, чтобы освободить всего лишь одного человека. Апостол Павел писал: «Не подавайте соблазна ни иудеям, ни еллинам, ни церкви Божией» (1 Кор.10:32), – а преподобный Симеон Столпник так перетягивал веревкой свое тело, что оно начало гнить, и распространяло такой смрад, что его даже изгнали из монастыря. А сколько мы знаем примеров, как иные подвижники, вопреки церковному закону, при людях ели мясо в пост, чтобы лишить себя человеческой славы. Один принимает смерть, чтобы не отречься от Христа, а другой говорит: «Я желал бы сам быть отлученным от Христа за братьев моих, родных мне по плоти» (Рим.9:3). Кто им всем судья, кроме Господа, Который Один только видит их сердца, и Которого они возлюбили всею душою своею, и всем помышлением своим?

Всегда поступающий по любви, – идет по жизни, как по острию меча: «Мы отовсюду притесняемы, но не стеснены; мы в отчаянных обстоятельствах, но не отчаиваемся; мы гонимы, но не оставлены; низлагаемы, но не погибаем. Всегда носим в теле мертвость Господа Иисуса, чтобы и жизнь Иисусова открылась в смертной плоти нашей».

А почему в одном рождается любовь, а в другом – нет? Апостол пишет, что у иных «бог века сего», то есть диавол, «ослепил умы, чтобы для них не воссиял свет благовествования о славе Христа»; а иным «Бог, повелевший из тьмы воссиять свету, озарил … сердца… познанием славы Божией в лице Иисуса Христа». Но не с Бога надо спрашивать, почему одним Он попустил быть ослепленными, а другим повелел прозреть; Бог каждому говорит: «Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всем разумением твоим», – а также: «Возлюби ближнего твоего, как самого себя». Господь обращается к каждому, потому что каждый наделен свободой, и с Божией помощью может все. И не почему-либо, а только по своей свободной воле один дает себя ослепить, а другой тянется к прозрению и свету.

ИСТОЧНИК: http://hram-troicy.prihod.ru/pravoslavnyjj_kalendar

СВЯЩЕННИК АНТОНИЙ БОРИСОВ

Есть люди, которые очень любят спорить. О чем угодно. Что появилось раньше — курица или яйцо? Кто красивее — собака или кошка? Сколько ангелов помещается на конце иглы? Чемпионами по спорам, безусловно, являются древние софисты. Они точно были мастерами в деле, как запутать собеседника, заставить его засомневаться или вовсе лишить дискуссию предмета для обсуждения. Софисты настолько хитро управлялись с аргументами, что вступать с ними в диалог оказывалось дело опасным. Можно было запросто прослыть глупцом. В прозвучавшем евангельском чтении мы сталкиваемся с поведением, очень напоминающим поступки древних софистов. Мы оказываемся свидетелями последней попытки противников Христа уличить Его в ереси. Начало эпизода, правда, осталось за границами прочитанного отрывка. Сначала к Спасителю подходят фарисеи и спрашивают — можно ли платить налоги в казну Римской империи? Так Христа хотят показать либо революционером, либо непатриотом. В ответ ошеломленные фарисеи слышат: «Отдавайте Богу Божие, а кесарю кесарево». Затем к Господу Иисусу подходят саддукеи, не верившие в жизнь вечную. Они спрашивают — если у одной женщины было поочередно семеро мужей, кому она будет женой на том свете? И вновь мудрость Христа побеждает: «в воскресении ни женятся, ни выходят замуж, но пребывают, как Ангелы Божии на небесах». Наконец, настал час законников — знатоков религиозных постановлений и обычаев. Законники спорили друг с другом — какая заповедь важнее всех остальных? Дискуссии о важных и неважных заповедях в иудаизме велись постоянно. Одни стремились расширить закон до сотен и даже тысяч правил и норм, другие — свести весь закон к одному краткому наставлению. Христос вновь поражает народ Своей мудростью: «возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим … возлюби ближнего твоего, как самого себя; на сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки». Ответив на искусительные вопросы, Спаситель решает Сам обратиться к Своим противникам. Он спрашивает их: «что вы думаете о Христе? Чей Он Сын?» Фарисеи отвечают: «Он сын Давида». Так они хотят ускользнуть от прямого ответа. Они не желают признать Иисуса Сыном Божиим — иначе как они объяснят, почему препятствуют Ему? Не могут фарисеи сказать, что Христос — сын человеческий, наследник Иосифа. Простой народ тогда отвернется от них. Ведь Спаситель совершил к тому времени множество чудес. Всем было понятно — Иисус не простой человек. Потому и звучит лукавый ответ: «Христос — Сын Давидов». Спаситель тогда приводит слова из псалма 109го и спрашивает: «если Давид называет Христа Господом, как же Он сын ему?» Поражение иудейских вождей было очевидным.

Прозвучавшее евангельское чтение напоминает нам об одной очень важной вещи. Мы часто горячо просим Христа о помощи, задаем Ему вопросы, ждем от Него ответов. Но иногда Господь может обратиться к нам и уточнить — а кем Он является для нас? За Кого мы Его почитаем? Христос не терпит фальши и двусмысленностей. А еще Он не любит, чтобы Его считали просто исполнителем желаний. Мы либо принимаем Иисуса как Сына Божьего, нашего Спасителя, и строим жизнь в соответствии с Его заповедями. Либо перестаем имитировать духовность — сегодня просить Христа о помощи, а завтра Его не замечать. Такое лукавство до добра не доводит. Будем искренны перед Христом, станем ценить Его участие в нашей жизни. Чтобы не быть нам похожими на тех, для кого духовная жизнь сводится к суевериям и ненужным дискуссиям.

СВЯЩЕННИК ДМИТРИЙ БАРИЦКИЙ  

Только что прозвучавший отрывок продолжает целый ряд эпизодов, в которых религиозные лидеры иудеев задают Спасителю различные каверзные вопросы с целью поймать Его в ловушку. Коварство вопроса о том, какая из заповедей самая главная, станет понятным, если мы учтем тот факт, что иудейские богословы различали в законе заповеди большие и меньшие. Это было предметом их постоянного спора. Кто-то утверждал, что наибольшая заповедь — заповедь о жертвах, кто-то, что о субботе, кто-то, об обрезании и т.д. Вопрос об этом был для них важен по той причине, что необходимо было знать, какой заповедью можно было пренебречь, если вдруг не будет возможности исполнить обе заповеди вместе. Исполнение главной заповеди было для них определенным гарантом личного благочестия, в котором они хотели быть уверенны на все сто.

Однако, ответ Христа выбивает их из колеи. Ведь Его мысль лежит в совершенно иной плоскости, вне всякой формальной казуистики. Оказывается, суть религии в живых отношениях между человеком и человеком и между человеком и Богом. Иными словами, Господь указывает им на то, что совершенно невозможно формализовать, измерить, четко определить.

Второй эпизод, который бы вроде не связан с первым, призван к тому, что еще раз подчеркнуть эту мысль. Мессия по общему представлению иудеев, был сыном Давида. Однако Христос наглядно демонстрирует, что и здесь все не так просто. Да, Он сын Давидов. Но с другой стороны Он Господь, то есть Бог Давида. Как это возможно? Парадокс. Таким способом уже при помощи Писания Спаситель еще раз показывает иудейским богословам, что духовная жизнь — это в большей степени пространство тайны. Здесь не может быть универсальных для всех ситуаций конкретных инструкций и однозначных решений. Здесь многое постигается личным опытом, в котором снимаются видимые противоречия и вопросы получают свое разрешение.

Итак, сегодня Евангелие свидетельствует о том, что подлинную религиозную жизнь нельзя свести к набору формальных, механически воспроизводимых действий. По своей сути она есть личные отношения между человеком и человеком, человеком и Богом. А потому единственным гарантом нашего преуспеяния на пути духовного восхождения должен стать процесс непрестанного углубление этих отношений. Лишь двигаясь в это направлении, мы сможем получить подлинную сердечную уверенность том, что идем по пути спасения.

ИСТОЧНИК: https://radiovera.ru/gospel.html?date=20200920

Две важные темы затронуты в сегодняшнем евангельском чтении: первая – о наибольшей заповеди в законе, вторая – о том, Кто же такой Христос. «Христос» – греческое слово, по-еврейски оно звучит как «Мешиах», или «Мессия».

Мы неоднократно слышали в Священном Писании, что Господь не дозволял ученикам провозглашать Его Христом до тех пор, пока Он не наставил их в истинном понимании Своего служения, потому как необходимо было радикально изменить их представление о Христе.

Самым распространенным титулом Христа был титул «Сын Давидов». За этим скрывалось чаяние народа о том, что однажды явится наследник царя Давида, который уничтожит врагов Израиля и поведет народ к завоеванию всего мира. Эти ожидания мы встречаем и на страницах Евангелия: слепые, просящие прозрения, кричали Ему: помилуй нас, Господи, Сын Давидов! (Мф. 20, 30). И когда Господь входил в Иерусалим, то, как мы читаем у евангелиста Матфея, народ же, предшествовавший и сопровождавший, восклицал: осанна Сыну Давидову! благословен Грядущий во имя Господне! осанна в вышних! (Мф. 21, 9). «Осанна» означает «спаси нас», то есть «спаси нас, Сын Давидов!»

Но Господь открывает ученикам и фарисеям иное значение Мессии. Он цитирует 1-й стих 109-го псалма: Сказал Господь Господу моему: седи одесную Меня (Пс. 109, 1).

Все понимали, что этот стих говорит о Христе. Спаситель указывает на то, что Давид называет Христа Господом, а значит, Он не просто Сын Давида по плоти, Он – Господь Давида, ибо Христос – Сын Божий. Этим Спаситель говорил иудеям о том, что пришел в мир объединить людей не силой оружия, а силой любви, которую Он ставит на высшее место во взаимоотношениях между Богом и человеком. Эти взаимоотношения и есть вера или религия.

Господь цитирует слова книги Второзакония: … и люби Господа, Бога твоего, всем сердцем твоим, и всею душею твоею и всеми силами твоими (Втор. 6, 5).

Это значит, что мы должны отдать Богу всю любовь – любовь, которая владеет всеми нашими чувствами и направляет наши мысли и поступки. Вера начинается с любви, представляющей собой посвящение жизни Богу.

Вторая заповедь, которая, по словам Христа, подобна первой, цитируется Господом из книги Левит: Не мсти и не имей злобы на сынов народа твоего, но люби ближнего твоего, как самого себя. Я Господь Бог ваш (Лев. 19, 18).

Наша любовь к Богу должна проявляться в любви к людям, ибо человек есть образ Божий. Поэтому по-настоящему мы можем полюбить человека, лишь полюбив Бога.

Святитель Лука (Войно-Ясенецкий) писал: «Тем, кто не верит в Бога и ни во что духовное, одна только правда важна, к одной только правде стремятся они. К какой правде? К правде земной, к правде человеческой. Только о ней помышляют они».

И действительно, как часто любовь в нашем мире заменяется некой правдой, некой справедливостью. Но правда земная и правда Божия, как правило, отстоят очень далеко друг от друга. Ибо мир заботится о телесном, в то время как христианин должен заботиться о вечной душе человека.

Быть подлинно верующим – значит любить Бога и любить людей, которых Он сотворил по Своему образу; но любить Бога и человека не туманно и сентиментально, а полностью вручить себя Богу и посвятить свою жизнь практическому служению людям.

Помогай нам в этом Господь.

Иеромонах Пимен (Шевченко)

ИСТОЧНИК: https://tv-soyuz.ru/chitaem-evangelie-vmeste-s-tserkovyu-20-09-2020