Не забудьте   выключить телевизор
Если вы ужинаете и смотрите телевизор, вкушаете пищу и делитесь тем негативом, который насобирали за весь день, — это передается с пищей внутрь, и сердце ваше питается злобой.

Кино — кассовое и массовое
Мы с вами продолжаем изучать добродетели. Давайте вспомним: а что такое добродетель?
— А как вы думаете, на какой вопрос отвечать легче: что такое добродетель или что такое страсть?
— Что такое страсть — понять легче, конечно. Это грех, причем укоренившийся из-за того, что человек постоянно нарушает заповеди.
— Действительно, на вопрос «что такое страсть?» отвечать намного легче. Так устроен мир. У нас вчерабыло собрание с великими режиссерами, руководителями Министерства культуры — мы говорили о добром кино. Выясняли, какой у нас сейчас кинематограф. Как вы думаете — какой?
— Разный, батюшка.
— Как раз наоборот — очень однообразный. Особо выбора нет. Мы сейчас под председательством Светланы Владимировны Медведевой готовим уже 10-й кинофестиваль «Доброе кино возвращается». Уже 10 лет возвращаем доброе кино, добродетель на экраны.
— Ну и что — каков результат?
— Режиссеры утверждают, что сделать кино о добрых людях, с положительными героями — в 10 раз труднее, чем снять фильм с грешными персонажами, страстное кино. В последнем случае получается фильм кассовый, массовый, всем понятный. И все потом подражают этому актеру. Правда, подчас оказываются в тюрьме или в других местах не столь отдаленных.
Почему же не производятся фильмы добрые? Кинематографисты говорят: ну что вы, батюшка, с Луны свалились? Не понимаете, в каком мире мы живем? Как можно поставить фильм без эротики? Кто ж его будет смотреть? Но вот выходит картина «Остров», в ней ни одной эротической сцены, и смотрят ее 70 млн человек, вся страна. И даже весь мир считает, что это один из самых замечательных фильмов за последнее время. То есть все-таки может кино быть добродетельным и одновременно кассовым, и даже массовым.

Духовная Конституция
Как вы думаете, какова наша человеческая природа? Добродетельная или страстная? Большинство людей по своей природе как живут — в раю? Стремятся ли они жить как в раю?
— Они об этом и не думают.
— Но человек не может ни о чем не думать. Если он не думает об одном, то размышляет о другом. Голова-то  ведь не пустая. Она все время занята мыслями. Мы открываем утром глаза — о чем первая мысль? Опять идти на работу? Или — опять надо в храм? Убираться? Где мои таблетки? Простреливают какие угодно мысли совершенно не евангельского происхождения, абсолютно не православных ценностей. Так же часто у нас и заканчивается день. А ведь это две реперные точки — с чего начинается день и чем заканчивается. Они аналогичны тому, с чего начинается жизнь и чем завершается. Отход ко сну — это репетиция смерти. Вот мы засыпаем — о чем наши помыслы? О той схватке, которая происходила в течение дня. О том, кто досадил, что сердце ранило. Мы же сердечные люди, живем сердцем, и сердце к чему-то расположилось. Или какую-то радость вспомнили. Но эта радость — евангельская или нет? Она в вечной жизни сохранится?
Это мы, слушатели III курса Высших Богословских Курсов Московской Духовной Академии, так себя спрашиваем, да? Это элита из элит, те, кто доковылял до предпоследнего курса. Слабые уже отсеялись, сошли. И то мы, видите, задавая себе вопрос, где мы — с Богом, не с Богом, в добродетелях или в страстях, к чему наша душа расположена, — не можем дать четкого ответа.
В этом весь фокус: можно находиться в Церкви, считать себя православным, а никакого отношения ни к Евангелию, ни к добродетелям, ни к жизни с Богом это не будет иметь. Это не окажется спасительным. Мы уже с вами говорили о том, какая у нас вообще конечная цель в жизни. Зачем мы живем, каков смысл всех этих мучений, страданий, всех этих маленьких радостей?
— Обоживание, жизнь вечная вместе с Богом.
— Это должен быть конечный результат. А когда мы его должны достигнуть — перед смертью или, может быть, раньше? Кстати, Бог всем нам позволяет это сделать?  Может быть, Он одному помогает, а другому — наоборот? Или что-то от нас зависит, не только от Бога?
— От нас — стремление, от Бога — результат.
— Господь каждому из нас желает, чтобы мы были добродетельными?
— Каждому.
— Бог каждому из нас, здесь сидящих, желает, чтобы мы спасли свою душу? Может быть, есть какие-то исключения? Есть ли на земле хоть один какой-нибудь преступник, которому Бог пожелал бы погибели?
— Нет.
— Оказывается, со стороны Бога рука всегда протянута. А с нашей стороны? Что мы должны сделать, чтобы эта протянутая рука от Бога соединилась с нашей  рукой?
— Жить по заповедям.
— Господь заповедовал нам жить по заповедям. А что такое заповеди? Заповеди — это закон духовный, да? Есть Конституция, Уголовный кодекс у государства, другие законы. Кто их соблюдает, тот с большой долей вероятности не будет привлечен к ответственности. Его не станут изолировать от общества.
И вот с Богом заключается, можно сказать, такой же юридический договор. Там есть обязанности сторон. Господь говорит: «Я вас никогда не оставлю, Я вас всех буду спасать в любой ситуации, как бы вы ни нагрешили, где бы вы ни оказались». А с нашей стороны обязательства какие? «Господи, мы будем исполнять те заповеди, те законы, по которым должен существовать всякий нормальный человек. Не для скотов, не для животных писались эти нормы, и не для Ангелов, а для человека. Нам-то всего и надо — не быть преступниками, уголовниками, рецидивистами духовными».
Когда дело касается преступления юридических, земных законов, мы как-то побаиваемся угодить куда-то или лишиться чего-то. Это нас придерживает. Точно так же надо поступать в духовной жизни. Прежде чем что-то сделать, нам с вами действительно очень важно иметь четкое представление: это угодно Господу или не угодно? Это влечет к Богу или нет? Полезно для спасения души или не полезно? Достаточно даже такой направленности в человеке, чтобы Господь нам дал благодать. И в этом случае возникнет рассуждение и разумение. Мы станем по благодати смотреть — хорошее ли это дело или плохое. И по благодати будем защищены от множества лукавых нападений мира сего. Ограждены — даже не понимая, что мы в безопасности. Таков закон духовной жизни.

           Кушать и слушать
У человека существуют три телесных потребности, на которых базируются три основных телесных добродетели и три порока. Это естественная потребность в пище, данная Богом потребность в продолжении рода, а также естественная необходимость в материальных благах.
Давайте, дорогие, помогайте: какая страсть противоположна добродетели воздержания?
— Невоздержание.
— В святоотеческой традиции и терминологии говорится о чревоугодии. Это угождение всему чреву, всякое угождение своей плоти. Существует три формы
чревоугодия: первая — многоядение, когда не можешь остановиться; лучше пузу лопнуть, чем добру пропадать. Вторая форма чревоугодия — гортанобесие или сластолюбие (вкусненько поесть, можно, например, очень изысканно, утонченно поститься, даже поголодать, но не отказать себе в неких сладостях и деликатесах). Бес в гортани нас мучает: возьми шоколадку, она же постная. Вчера зашел в магазин, а там реклама — постный горький шоколад для Великого поста. Третья форма чревоугодия — беспорядочная еда или тайноядение. Ночью человек просыпается, тихо открывает холодильник, и начинается действие, от которого трудно отказаться. Или хуже того — человек весь день ничего не ест, а вечером приходит и объедается. Это совсем не то, что завтрак, обед, ужин по расписанию или прием пищи хотя бы один раз в день.
Даже если собачку или кошечку кормить в одно и то же время, они к этому привыкают. Павловский условный рефлекс — в определенный час киска уже у миски, у нее слюна выделяется. На самом деле и человеку так проще. Через режим питания вообще можно успокоиться, как бы встать на определенные рельсы. Война войной, а обед по расписанию. Это задает некую ритмичность — физиологическую, а потом и духовную.
Когда мы эту ритмичность теряем, едим когда попало, как попало — происходит нарушение всего мира в душе. Еще хуже, когда пища принимается без молитвы, без духовного чтения. А ведь можно включить магнитофон с житием святых или духовными наставлениями старцев Фаддея Витовницкого или Паисия Афонского. Кушать и слушать.
— А можно читать и есть одновременно или это нехорошо?
— Можно, если вы в состоянии совмещать и чтение и еду. Или кто-то вам почитает. Обычно за трапезой читается либо житие, либо специальные духовно-нравственные рассказы, наставления. В Греции множество таких сборников — чтение за трапезой — для монашествующих, для семьи.
— В этом случае семья должна быть воцерковленной. А то тебе хорошо, а другие говорят: «Хватит, дай поесть спокойно».

— Можно сменить репертуарчик, почитать просто душеполезные рассказики. А может быть, вы молча, молитвенно поедите, а после еды включите запись  жития святого. Возможны варианты: может быть, не всю еду чтение будет занимать, а некий фрагмент, а после еды вы пообщаетесь на эту тему, обсудите то, что услышали. Есть ли в этом что-то полезное для вас? Насколько это выполнимо? Как вы вообще это поняли, что-нибудь услышали?
У меня есть один скиточек, и я сестер только полгода приучал, чтобы они слышали то, что читается. Они сидят — вроде бы слушают, вполне нормальные, адекватные люди, все с высшим образованием. А когда заканчивается чтение и спрашиваешь, о чем читали, говорят: «Батюшка, простите, мысли у нас другие были, мы не смогли уловить». Хорошо, если бы это был один человек, а то все. Это же целый навык — кушать и слушать.
А что происходит в духовном плане, когда человек вкушает пищу и слушает? Ему с едой поступает и духовная пища. Это сильнейшее действие, аналогичное тому, как мать кормит ребенка и молится или читает акафист. С молоком младенцу «поступают» слова молитвы.
Так же, если вы смотрите телевизор и ужинаете или  ругаетесь друг с другом, делитесь тем негативом, который насобирали за весь день — это передается с пищей внутрь, и сердце ваше питается злобой. Вы сам себя ведете к погибели. Какая бы семья ни была — верующая, неверующая, но если за трапезой кто-то ранит сердце и душу другого человека, то лучше бы им вместе не садиться за стол. Хорошо бы нам под любым возможным предлогом избегать таких трапез, где главная тема бесед — постоянный суд над руководством страны, руководителями на работе, над всеми близкими людьми.

Человек, который постоянно хочет есть, плохо молится
Мы сейчас еще раз коснулись добродетели воздержания.  Общий закон здесь таков: как мы пищу употребляем, как мы в пище воздерживаемся, так мы воздерживаемся и во всем остальном. Человек, который не поборол чревоугодия, невоздержан и в том, что говорит, невоздержан в своих мыслях. Он не может сосредоточиться на молитве. Приходит и говорит: «Батюшка, у меня мысли прыгают, как мне удержать их на молитве?» А ты свое чрево прежде всего удержи. Если ты не смог победить беса чрева, не сумел стяжать умеренности и воздержания в пище, то как же ты сможешь уловить свои мысли, собрать свои растрепанные чувства, свои желания, которые терзают? Не построив фундамента, нельзя возводить стены. Невозможно чинить крышу, если фундамент поехал. Это общий духовный закон. Петр  Дамаскин пишет, что телесные добродетели суть орудия душевных.
90% людей приходят на исповедь и говорят: батюшка, как побороть гнев? Как справиться с раздражением, осуждением? Но это уже 10-й этаж нашего здания. А первый — это то, как побороть чревоугодие. Не решив этой проблемы, мы не сможем справиться с другими.
Кстати, может ли без пищи человек прожить недельку или, например, весь пост? Вспомните житие преподобной Марии Египетской: какая традиция была в монастыре, где жил старец Зосима?
— Все монахи уходили на Великий пост в пустыню.
— А что они с собой брали?
— Еду — кто сколько унесет.
— А некоторые ничего не брали и уходили в пустыню до Пасхи. При этом, наверное, не каждый подвижник мог дикую пчелу отыскать, добыть мед или насобирать акрид. Как же они выживали-то, откуда у них энергия   бралась? На самом деле, когда человек молится Богу, Господь дает ему благодать, и есть хочется меньше. Если вы постоянно голодны — значит, плохо молитесь.  У вас плохая молитва.
Человек, когда влюбился в кого-то, может вообще не есть. И это, может быть, даже пойдет ему на пользу — уберет лишние отложения. Действительно, когда человек на чем-то сосредоточен — он о еде забывает.
Я помню свое детство, у меня родственники были пахарями, и они уходили на несколько дней в поле во время посевной. Могли несколько суток пахать, это каторжная физическая работа. Но, помню, деда привозили, и он ничего не ел. Я говорю: «Дедушка, а ты что же, ничего не ел?» — «Да что-то не хочется». Я тогда удивлялся: трудится, весь в поту, а есть не хочет. Человек — по своей сосредоточенности даже на житейском, на мирском деле может отказаться от пищи и не погибнуть.
Не так много еды на самом-то деле нам и надо. Может, даже не трехразовое питание. Практически во всех монастырях принимают пищу один раз в день. Паломники приезжают, первые дни страдают: «Что такое — один раз покормили, я до следующего обеда не дотяну». Сбегают в магазин, что-нибудь перехватят. А бывает, магазина нет, бежать некуда. Человек поживет несколько дней в монастыре, войдет в режим, и ему уже ничего не хочется. А иногда молится и обед прозевает.
Пища — это источник некой энергии, которая может дополняться энергией духовной.   https://azbyka.ru/otechnik/books/file/23618-%D0%92%D0%BE%D1%81%D0%BF%D0%B8%D1%82%D0%B0%D0%BD%D0%B8%D0%B5-%D0%B4%D0%BE%D0%B1%D1%80%D0%BE%D0%B4%D0%B5%D1%82%D0%B5%D0%BB%D0%B5%D0%B9.pdf